Лига мартинариев - [49]
— Да, вполне может помочь ему вернуться с того света. С животными я получал поразительные результаты, — говоря о своей работе Сергей преображался — в эти минуты он напоминал Орасу вдохновенного музыканта, сжимающего в тонких пальцах смычок и готовый вот-вот заиграть что-то обворожительно-грустное, неземное. — Что такое мозг? Непосвященный может сравнить его со сложнейшим прибором. К примеру в вашем телевизоре сломалась какая-то деталька. Вы напрасно нажимаете кнопки — всё равно перед вами черный экран. Пришел мастер, заменил детальку, и вновь вы смотрите свой ящик. Так вот — мой доновитал — это ваш мастер, заменяющий емкость. Одну, вторую, третью… Разумеется, мастер не поможет, если телевизор выбросили с девятого этажа…
— Надеюсь, что не так… — прошептал Орас, затем, тряхнув головой вновь вернулся к прежней теме. — И этот… человек будет нормальным? Не слабоумным?
— Тут ничего нельзя сказать. Возможно полная или частичная амнезия, нарушения функций опорно-двигательной системы… Но и тут доновитал поможет со временем избавиться от этого. Возможно, сотрется вся информация, и человека придется учить всему заново, даже как есть, как ходить, как читать и писать… Но ведь это не так уж и страшно в конце концов…
— Разумеется не страшно. Вы спасете моего сына, — прервал его Орас.
— Нет… о чем вы? — замотал головой Семилетов. — Я не имею права, лекарство не прошло клинических испытаний. Я испытал его только в лабораторных условиях.
— Вы спасете моего сына, — повторил Орас, — и я устрою вам эти самые клинические испытания.
— Если кто-нибудь узнает…
— Никто не узнает.
— Нет, нет, я не буду, не могу, меня выгонят из института… будет жуткий скандал. Везите меня в аэропорт!
— Слушайте, Сергей Владиславович, я предлагаю вам договор, — сказал Орас, по своему обыкновению глядя Семилетову в глаза.
— Но я… — из последних сил попытался воспротивиться напору Ораса Сергей. Но безуспешно.
— Если доновитал вернет с того света моего сына, я найду и деньги, и фирму, чтобы запустить ваше лекарство в производство.
— А если нет?..
— Если нет — я уже никому не смогу помочь. Потому что стану таким же мартинарием как и вы.
2
— Надо полагать, номер в отеле был лучше? — спросил Кентис, разглядывая комнату, в которую нас поместили.
Трудно было представить себе что-то более уродливое. По всей видимости огромный цех рассекли перегородками частей на шесть или семь. В нашей комнате остался лишь кусок высоченного окна, отсеченный антресолью сверху и стеной сбоку. В темном углу сложили камин из красного кирпича. Возможно, что и в прошлом здесь была какая-то печь для производственных нужд. Стены оклеели темными пурпурными обоями почти без рисунка, а из мебели — два старых разломанных кресла и столик на одной ноге, скорее всего подобранный на помойке.
— Что с нами сделают? — спросила я, останавливаясь у окна и разглядывая залитый жидкой грязью двор.
— Не знаю, — Кентис уселся в кресло и прикрыл глаза. — Думаю, постараются выжать все, на что мы способны.
— Может быть, конкуренты твоего отца хотят совершить большой прыжок?
Вместо ответа Кентис проговорил нараспев:
— Это гимн мартинариев? — спросила я.
— Да, что-то в этом роде. Вполне возможно, что Александр Александрович был мартинарием. Очень даже допустимо…
— Наверное, все поэты — мартинарии. Ведь они страдают на благо человечества, так же, как и мы, обычные члены Лиги.
— Ева, неужели ты в самом деле веришь в эту байку о благе человечества и помощи обездоленным? Да, князья любят повторять: мартинарии — опора человечества, их энергия страдания, то есть энергопатия, идет на пользу бедным и сирым, в произведения искусства, в достижения науки. Всё это бред. Конечно, «слабым и сирым» тоже кое-что достается, процентов десять — не больше. Ну а львиная доля идет князьям. Они наделены от природы удивительным даром — поглощать чужую боль, в то время как погонялы умеют лишь повышать удойность «коровок». Считается, что любой погоняла может стать князем. Но это вранье. Трансформация сущности невозможна. Или почти невозможна. Нет, тут как ни старайся, если природой не дано, то ничего у тебя не выйдет… Есть, правда, один прием, но это всего лишь уловка… — говоря, Кентис, казалось, сам наслаждался своей откровенностью.
— А Орас?
— Ну и что — Орас? Дар, несомненно, у него есть. Но что толку? Он лишь таскал по мелочи — у тебя, и у прочих. И его внимание к тебе — это внимание хищника, и не более того. Правитель всегда имел подле себя урода-карлика, которого можно постоянно унижать, и слизывать по капле его энергопатию для поднятия собственного тонуса.
Я обиделась. Но почему-то не за себя, а за Ораса. Мне хотелось доказать Кентису, что Андрей гораздо лучше него, но я не знала, как это сделать.
— Выходит, чем больше мартинариев, и чем сильнее их мучить, тем выше поднимутся князья Лиги. Да и вся страна в целом… Та, что ли?
Кентис рассмеялся.
— Этот обман многим казался великой целью. Наверное, Ивану Грозному тоже мерещилось, что он возносится вверх под стоны мартинариев и скрип пыточных машин. Поначалу как будто успех, расширение царства, а потом развал и смутное время. Как там…
Марианна Алферова. ЗАГРЕЙ.Борис Порецкий. Бестиарии острова Мбондо.Елена Хаецкая. Ежевика, святая обитель.Геннадий Прашкевич. Хирам, большая игра.Ярослав Веров. Отчего гибнут киллерыИрина Бахтина. Зачем я тебе?Виктор Точинов. Остров Стержневой.Александр Бачило. Впереди — вечность.Борис Гайдук. Тысяча жизней.Мария Беркович. Урок физики.Тарас Витковский. Габа и его носорог.Александр Тюрин. Падший ангел.Нина Катерли. Страдания молодого Вертера.Николай Романецкий. Оплошка вышла!..Сергей Захаров. Я — собака.
Леонардо да Винчи – самый таинственный и загадочный гений. Кто же он был на самом деле? Есть предположения самые невероятные – любители сенсаций объявляют его гостем из будущего и даже инопланетяниномПеред вами книга о научных открытиях и изобретениях великого итальянца, о его живописных произведениях.Юный читатель сможет:– окунуться в атмосферу эпохи Возрождения, в которую творил Леонардо,– приоткрыть завесу тайны над личностью гения,– узнать, как великий итальянец совершал свои необыкновенные открытия– и почему он опережал свое время…
Роман Воробьев – потомственный колдун. От деда ему перешло ожерелье с водной нитью, дающее власть над водной стихией. Этот дар – и великая власть, и страшное проклятье. Колдовское ожерелье не только дает силу, но может и убить своего обладателя. Прошло несколько лет, и никто не может сравниться силой с повелителем Вод. Роман становится самым известным колдуном Темногорска, повелителем судеб. Но однажды в его дом приходит подросток, который хочет узнать, кто убил его отца. И жизнь Колдуна меняется… Любовь и ненависть, зависть и предательство, тайны прошлого и будущего в опасной игре, где ставкой служит жизнь.
«… это наверно один из лучших романов в стиле эклектики. У каждого стиля свои законы, и читая детектив обязательно встретишься с разгадкой преступления, а мелодрама скорее всего кончится хорошо (они любили друг друга, были счастливы и умерли в один день). Но когда стили меняются быстрей, чем вы успеваете переворачивать страницы, роман становится непредсказуемым, словно сама жизнь. Игра, блеск и стремительность – вот лучшие характеристики для „Небесной тропы“. …»Д.Витман.
Он — ЧЕРНЫЙ АРХЕОЛОГ космической эры. «Индиана Джонс» эпохи, когда грандиозный технологический скачок вынес корабли землян в открытый космос.«Расхититель гробниц», при одном упоминании имени которого обитатели десятков планет скрежещут зубами, жвалами, роговыми пластинами и всем прочим!Он — гроза космических сфинксов. Джентльмен в белом смокинге, с тросточкой в руке, цветком кактуса — в петлице, громадным багажом знаний — в голове и нежной любовью к текиле — в сердце.Он — человек, способный проникнуть — и проникающий — в сокровищницы древних цивилизаций любого мира.Он — профессор Платон Рассольников по прозвищу Атлантида.
Герд — кормлец. Его обязанность — кормить Дравона, того самого, сжегшего деревню Герда вместе с его родителями… В полнолуние тот, в чьих жилах течет кровь потомков баронов, живших в замке, где сейчас обитает Дравон, может попытаться убить зверя — или погибнуть…сборник «Измерения» СПб, 1991 г.
Случается так, что ничем не примечательный человек слышит зов. Тогда он встаёт и идёт на войну, к которой совершенно не приспособлен. Но добровольцу дело всегда найдётся.
Прошли десятки лет с тех пор, как эпидемия уничтожила большую часть человечества. Немногие выжившие укрылись в России – последнем оплоте мира людей. Внутри границ жизнь постепенно возвращалась в норму. Всё что осталось за ними – дикий первозданный мир, где больше не было ничего, кроме смерти и запустения. По крайней мере, так считал лейтенант Горин, пока не получил очередной приказ: забрать группу поселенцев за пределами границы. Из места, где выживших, попросту не могло быть.
Неизвестный сорняк стремительно оплетает Землю своими щупальцами. Люди, оказавшиеся вблизи растения, сходят с ума. Сама Чаща генерирует ужасных монстров, созданных из убитых ею живых организмов. Неожиданно выясняется, что только люди с синдромом Дауна могут противостоять разрушительной природе сорняка. Институт Космических Инфекций собирает группу путников для похода к центру растения-паразита. Среди них особенно отличается Костя. Именно ему предстоит добраться до центрального корня и вколоть химикат, способный уничтожить Чащу.
После нескольких волн эпидемий, экономических кризисов, голодных бунтов, войн, развалов когда-то могучих государств уцелели самые стойкие – те, в чьей коллективной памяти ещё звучит скрежет разбитых танковых гусениц…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Человек — верхушка пищевой цепи, венец эволюции. Мы совершенны. Мы создаем жизнь из ничего, мы убиваем за мгновение. У нас больше нет соперников на планете земля, нет естественных врагов. Лишь они — наши хозяева знают, что все не так. Они — Чувства.