Личный водитель - [11]

Вышедший из кустарника белый носорог прямиком направился к небольшому озерцу, в которое раздевшаяся донага Марина успела войти только по пояс. Увидев приближавшегося к водоему длиннорогого гиганта, шкура которого была грязно-белесого цвета, а рог грозным копьем торчал над его безобразной мордой, она выскочила из воды как ошпаренная. Носорог, громоздкая туша которого производила впечатление такого тяжеловесного величия, что по мощи он вряд ли уступал слону, а в чем-то, может быть, даже превосходил его, не обратил на улепетывающую от него голую девушку никакого внимания. Пришедший на водопой носорог, скорее всего, ее просто не заметил. Природа не одарила носорогов острым зрением, зато нюх у них превосходный, но Марина с Эдмоном находились с подветренной стороны, и учуять их он не мог.

Зайдя в озерцо по колено, носорог сделал несколько больших глотков. Затем он погрузил в воду свою рогатую морду и, сопя и отфыркиваясь, принялся мотать ей из стороны в сторону, пока не взбаламутил все вокруг себя, после чего брякнулся на пузо и стал выкатываться в грязи с боку на бок. Всецело поглощенный своим приятным любой свинье занятием, перемазавшийся грязью носорог не сразу заметил надвигающуюся с берега громаду с длинным хоботом и округлой спиной. Шевеля на ходу огромными висячими ушами, слон пришел на водопой той же тропой, что и белый носорог, увлеченно принимавший сейчас грязевые ванны. Остановившись в нескольких метрах от взбаламученной носорогом воды, слон недовольно повел хоботом и застыл как будто в раздумье. Простояв так пару минут, слон бесшумной поступью подошел ближе к берегу. Носорог же был столь увлечен своим утренним моционом, что до последней минуты даже не подозревал о приближении африканского исполина. И только когда слон, высившийся над берегом тяжелой громадой, заслонил ему солнце, носорог с поразительной для его неуклюжей туши проворством мгновенно вскочил на свои коротенькие ноги, издав при этом что-то вроде хрюканья с присвистыванием, а из его ноздрей с шумом изверглись струи воды.

В свою очередь слон тоже произвел хоботом что-то вроде салюта, который прогремел трубным гласом на всю саванну. На носорога, впрочем, этот боевой громоподобный клич не произвел никакого впечатления. Вперив свои злые маленькие глазки в заслонившего ему солнце слона, носорог застыл как вкопанный. Несколько секунд они неподвижно взирали друг на друга. Недоумение от неожиданной встречи длилось недолго, и животные стали проявлять признаки гнева. Слон не мог спокойно напиться из озера, пока не вылезет из воды носорог. Последний же и не думал уступать облюбованную им ложбинку слону. Носорогу ничего не стоило отплыть немного в сторону, но вся его поза с угрожающе выставленным вперед рогом говорила о том, что он не склонен был отступать перед могучим слоном. Несколько минут слон и носорог мерили друг друга взглядом, как борцы сумо перед схваткой, и наблюдавшим за ними Эдмону с Мариной было видно, что мирно разойтись эти гиганты не смогут.

Слон хотя и был намного крупнее своего бесстрашного противника, который мог бы свободно проскочить у него под брюхом, однако набрасываться на него не спешил. Возможно, слону уже приходилось сталкиваться на одной тропе с неуступчивым носорогом и он на своей шкуре испытал его длинный нарост на носу. Но всякому терпению есть предел. Не в силах больше сносить дерзость носорога, мешавшего ему искупаться и напиться, слон с трубным ревом бросился вперед. Подставив свои огромные бивни под брюхо носорога, слон поднял его и могучим кивком головы зашвырнул подальше в озеро. Подняв вокруг себя кучу брызг, носорог бомбой плюхнулся в воду, погрузившись в нее с головой, но через секунду вынырнул, шумно отфыркался и сам атаковал слона, норовя всадить ему в брюхо рог. Слон же старался не поворачиваться к нему боком. Изловчившись, слону опять удалось подбросить носорога своими бивнями, но через секунду тот снова как ни в чем не бывало стоял на ногах и кинулся на слона с еще большей свирепостью. Так они сражались до тех пор, пока слон, видимо утомившийся раз за разом сбрасывать упрямого носорога-тяжеловеса в озеро, что не причиняло тому ни малейшего вреда, а только раззадоривало, не решил отступить на сушу, где их смертельная битва разгорелась с новой силой.

Когда слон занял выгодную, как ему казалось, позицию и приготовился встретить вылезшего вслед за ним на отмель разъяренного носорога, тот неожиданно для слона сделал крутой разворот и вонзил ему между ребер свой длинный рог. Судорожно содрогнувшись, слон пронзительно взвыл и устремился к озеру. Набрав полный хобот воды, он стал окатывать мощными струями зиявшую в боку страшную рану. Почувствовав некоторое облегчение, он выбрался из озера взять реванш, но длиннорогого уже и след простыл.

Не найдя обидчика, слон вернулся к озеру и вошел по колено в воду. Перетаптываясь в воде, он издал протяжный жалобный рев. Затем стал набирать хоботом воду и поливать себя как из лейки, стараясь, чтобы струя попадала на мучившую его рану. Из своего укрытия Эдмон с Мариной видели, как раненый слон слабеет у них на глазах. Вода вокруг него стала красного цвета от вытекавшей из раны крови. Он перестал обливаться, полутораметровые округлые уши у него безвольно повисли, а затрудненное дыхание, с шумом вырывавшееся из хобота, свидетельствовало о том, что он серьезно ранен. Постояв неподвижно несколько минут, слон развернулся к берегу и, покачиваясь из стороны в сторону, словно пьяный, стал выходить из воды, но вдруг передние ноги-столбы у него неожиданно подломились и гигант с громким всплеском рухнул в воду.