Вот и сейчас уже проснулся голод, и собирающийся в супермаркет Луис, обыскал все шкафчики в поисках съестного. Единственным что он нашел, была банка с микроскопическими огурчиками, которые тут же были наполовину съедены. К сожалению, заглушить голод не удалось, а значит с надеждой оттянуть поход на завтра, пришлось распрощаться. То, что Луис шёл в магазин голодным, было даже хорошо. Так он покупал полно всякой дребедени, валяющейся потом на полках, но порой помогающей в трудную минуту перекусом, и возможностью отказаться от похода за едой ещё на один день.
Затарившись под завязку, недели на две вперёд, не меньше, Луис едва тащил два огромных пакета. Поднявшись на нужный этаж, он поплёлся по коридору к своей квартире.
Едва выйдя с лестницы, он увидел, что возле его двери кто-то сидит. Луис напрягся, раздумывая, кто это может быть, но подойдя поближе, понял, что это не его дверь оккупирована. Прямо на коврике около соседской двери сидел мальчик лет двенадцати. Он обхватил колени руками и, уткнувшись в них подбородком, угрюмо смотрел в стенку напротив. Рядом с ним лежал чёрный рюкзак с жёлтыми кармашками. Из-за двери доносилось тихое и грустное мяуканье.
Луис, сдвинув брови, прошёл мимо него, и уже оказавшись рядом со своей квартирой, оглянулся.
— Эй, приятель, ты откуда здесь? – слетел с его губ вопрос. Он пребывал в легком недоумении, так как квартира справа от Луиса пустовала уже несколько лет, и он привык к отсутствию соседей и тишине.
— Я здесь живу, — пробурчал мальчик, не поднимая головы. Из-за двери раздалось вопросительное мяу.
— И давно?
— Месяц уже почти, — мальчик наконец взглянул на Луиса. У него были потрясающие голубые глаза, почти как у Луиса, только в них был какой-то внутренний свет, в то время как у Луиса они перестали светиться уже давно. Сейчас в глазах мальчика сквозила печаль и тревога.
— Месяц? – видимо у него было довольно глупое выражение на лице, потому что мальчик улыбнулся. Фотографу было чему удивиться, у него за стеной целый месяц жили люди, а он и понятия не имел. Или это соседи такие тихие попались?
— Ну да. Мы с мамой и Лами сюда переехали. Мама всё время на работе, а мне нельзя шуметь, — мальчик вздохнул.
— Поэтому ты на лестнице сидишь? – неуклюже пошутил Луис.
— Я ключ потерял, а мама только в восемь придёт. А там Лами сидит голодный, — мальчик удручённо покачал головой и прислушался к звукам в квартире.
— А Лами это…
— Мой кот, он очень умный, — глаза у ребенка загорелись. Луис выслушал длинную тираду о достоинствах кота и кое-как отговорившись, сбежал домой. Разговоры с детьми вообще не входили в его список любимых дел, так ещё и беседы о кошках, которых он не то что терпеть не мог, а просто недолюбливал.
Разбирая на кухне продукты, Луис думал о мальчишке и сам не понимал, почему тот не выходит у него из головы. В конце концов, он бросил продукты и снова вышел в коридор. Мальчик по-прежнему сидел там, даже поза не изменилась.
— Э…приятель…У тебя имя то есть? А то я и кота твоего знаю как зовут, а тебя нет. Сосед все-таки, — сказал Луис, прислонившись к косяку.
— Я Деннис, — ответил мальчик и вздохнул. По коридору разносился аппетитный аромат, кто-то из соседей готовил ужин.
— Ясно, а я Луис Манн, фотограф, живу здесь четыре года.
— А…а зачем вы мне это говорите? – не понял Деннис.
— Ну как же, теперь мы знакомы, это на тот случай, если ты не должен разговаривать с незнакомцами. Не хочешь со мной поужинать? – по просветлевшему лицу мальчишки Луис понял, что оказался прав. Так и не попав домой Деннис жалел некормленого кота, хотя и сам был не менее голодный.
— Я не знаю, — несмотря на урчащий желудок, мальчик все равно сомневался.
— Идём-идём, я сто лет ни с кем не общался, а сегодня что-то не хочется одному есть, — Луис говорил и сам не понимал, врёт он, чтобы накормить пацана или на самом деле истосковался по живому общению. На душе у него остался неприятный осадок после утреннего самоубийцы, и сидеть одному и, правда, было не слишком приятно. Проблема была в том, что раньше он этим не слишком заморачивался, а сейчас перекинулся парой фраз с мальчишкой, и вдруг совсем расхотелось возвращаться в тишину собственной квартиры. Захотелось, чтобы ее разбил его звонкий и полный жизни голос, и чтобы снова захотелось жить. Обычно после самоубийств ему всегда было плохо, но сегодня видимо был особенно паршивый день.
— Ну, хорошо, — Деннис повеселел, поднялся с коврика на котором коротал время и, прихватив рюкзак, подошёл к Луису. – А вы покажете свои фотографии?
Луис раскашлялся и с трудом выдавил:
— Посмотрим…(если найду хоть одну, где в центре кадра не валяется труп…)
— На ресторанное меню можешь не рассчитывать, но томатный суп я обещаю, — проговорил Луис, открывая банку с супом. Деннис уселся за стол и с любопытством оглядывался вокруг.
— Я люблю томатный суп. Мама много работает и не всегда успевает готовить. Иногда я и сам что-нибудь готовлю, яичницу там или макароны с сыром.
— Да я тоже почти всё детство был один и рано научился готовить. Поэтому сейчас я ем только то, что можно разогреть. Ненавижу кухню, — пропыхтел Луис, пытаясь сдвинуть ключ. Открывалка намертво застряла и единственное что он смог сделать, это вытащить её из банки. – Проклятье!
