Лицензия на грабеж - [8]

— Я точно не знаю, — задумался Ставинский. — Следователь такую информацию мне не дает, но недавно я общался по телефону с их директором. Он сказал, что наш договор у них не изымался, а из сотрудников никто не допрашивался.

— Кстати, — внимательно посмотрел я на него, — а вы после визита Мервозединова с директором «Все работает» связывались? Проблему обрисовывали?

— В тот же день, сразу после ухода от нас Мервозединова. Но Егоров сказал, что ничего не знает. Мол, все программы, установленные ими, были лицензионными. А еще я по совету Мервозединова звонил Карине Блинцовой, представителю потерпевших Корпораций. Но мне в ее офисе сказали, что она болеет, а ее мобильный телефон дать отказались. Заколдованный круг какой-то…

Глава третья

25 января 2010 года, понедельник.

Нина Ставинская знала о новом черном «Лендкрузер-200», который в октябре прошлого года я купил себе на день рождения. Это было после дела Минка, когда мне удалось не только добиться оправдания своего подзащитного, но и, позднее, вычислить его убийцу. Нина с братом еще шутили, что теперь, даже если Валерия оправдают, то он все равно не сможет рассчитаться со мной по новым ставкам, которые отныне причитаются столь известному и востребованному адвокату.

Поэтому Ставинская разыскала мой автомобиль довольно быстро. Она молча открыла дверь и, дождавшись, пока я уберу с переднего пассажирского сиденья айфон, села рядом.

Это была высокая, худая молодая женщина лет двадцати семи с некрасивым заплаканным лицом. Черты лица у нее были мелкие, глаза посажены слишком близко, губы тонкие. Само личико было маленьким на фоне довольно широкой шеи. Да и кость у нее, несмотря на ее собственную худобу, была широкой, ладони и запястья рук крупными, почти мужскими. Шуба на ней была хоть и не самой дорогой, но и не из дешевых.

— Василий, — начала она без предисловий, упершись взглядом в приборную панель, — я помню, вы рассказывали нам с братом о том, как вам удалось тем летом вычислить убийцу вашего клиента. — Ее высокий голос дрожал и вибрировал от нервного напряжения, из глаз снова потекли слезы. — Конечно, я не смогу заплатить вам столько, сколько вы получили за то дело, — превозмогая себя, продолжала она, — но я прошу, я вас очень прошу, я вас заклинаю, найдите мне этого человека!

Я сидел молча, уставившись в одну точку.

— Вы, наверное, не знаете, Валера вам не говорил, — давясь слезами, продолжала она, — три года назад мы купили с ним на двоих большую трехкомнатную квартиру на улице Дыбенко. Он тогда еще не был женат, а я и сейчас не замужем. Теперь, когда брата нет, эта квартира мне больше не нужна. Его жена, Лада, живет с ним… — она осеклась, — жила… в другой квартире, которую Валера оформил на нее. А я перееду в родительскую, там сейчас живут арендаторы. Квартира на Дыбенко стоит четыреста тысяч долларов, я узнавала…

— Не нужно, — тяжело вздохнув, почти шепотом выдохнул я, до сих пор пребывая от случившегося в шоке. — Нина, я обещаю вам, что сделаю все возможное, чтобы найти того, кто это сделал, — убежденно произнес я, первый раз за время разговора переведя на нее взгляд.

— Спасибо, — ее голос сорвался, и она, не в силах больше совладать с собой, зарыдала в голос, закрыв ладонями лицо.

Немного погодя, успокоившись, она произнесла:

— Брат говорил, что у вас есть серьезные связи в следственном комитете. Если эти люди за свои услуги что-то попросят, я готова на любые траты, только бы они нашли эту мразь.

— Хорошо, — ответил я ровным, ничего не выражающим голосом. Поскольку я считал, что принадлежу к когорте людей действия, мне уже начала надоедать эта обстановка скорбной безнадеги. — Если им что-то понадобится, я обязательно дам вам знать.

Мне очень хотелось поскорее закончить этот разговор, который начинал меня тяготить, но не мог же я в такой момент обидеть сестру своего покойного клиента, предложив ей покинуть автомобиль.

Наконец, она справилась со своим состоянием, вытерла лицо, бросила носовой платок в сумочку и открыла дверь.

— Я твердо решила, что если вы найдете убийцу моего брата, — напоследок решительно заявила она, — то получите от меня двести тысяч долларов. Эти деньги я отдам вам в память о брате. Я верю в вас, Василий, ведь вам почти удалось добиться оправдания Валеры. Он… он говорил мне об этом. А теперь вы должны постараться найти человека, забравшего у меня единственного и любимого брата…

* * *

Едва дверь автомобиля закрылась, я взял айфон и набрал номер своего однокурсника, помогавшего мне выйти на преступников по делу об убийстве Федора Минка. Я звонил Алексею Береговому. Через некоторое время в динамике послышался знакомый голос:

— Да, Вась, привет, давно тебя не слышал. Как дела?

— Ничего, нормально, — с хмурым видом ответил я. — Ты не поверишь, но у меня снова убили подзащитного.

— Шутишь? — обеспокоенно уточнил Береговой, и по моему молчанию понял, что я говорю правду. — Где, когда?

— Еще часа не прошло, прямо около Головинского суда. — Я заерзал на сидении. — Леш, я хотел узнать, у тебя случаем никого из знакомых следаков в Северном округе нет?

— Подожди, дай угадаю, — Алексей многозначительно помолчал, — его зовут Валерий Ставинский?