Либерастия - [9]
Даже тот, кому нечего было продать, кроме собственной рабочей силы, участвовал в товарно-денежных отношениях. Конечно, отношения батрака с Его Степенством очень не похожи на ту идеальную абстракцию: договор свободных и равноправных партнеров "при взаимном непротивлении сторон", которую изучает гражданское право. Но склоняя голову перед хозяйским самодурством - "сегодняработаем без выходных..." - пролетарий учился понимать, что условия могли бы быть и иными; что они продиктованы соотношением сил, а не "тайной послушания и отказа от своей воли во имя спасения души".
Естественно, речь идет о тенденции, об исторической перспективе, а не о тумблере где-то в коре больших полушарий, который автоматически переключается: "воля" - "неволя". В благоприятных обстоятельствах вчерашние крепостные быстро осознают себя людьми, равными хозяину, в неблагоприятных этот процесс затягивается на много поколений, а бывает и так, что люди, вроде бы, освоившие "дары свободы", сами по доброй воле просятся под господскую плеть, да еще и голосуют за нее на всеобщих демократических выборах (как в Германии начала 30-х годов).
Тем не менее, история капитализма с высоты ангельского полета есть история последовательной эмансипации (т.е. уравнивания в правах) все новых и новых категорий людей второго (третьего, четвертого етс) сорта - по мере того, как они осознавали себя просто людьми, не хуже других. Иноверцы (сначала христиане не-государственного исповедания, потом иудеи и прочие буддисты), наемные работники, "недостаточно белые" расы... Пока фабричная промышленность втягивала в цеха "прекрасный пол", в академических аудиториях и парламентах все громче звучало утверждение, что женщина, оказывается, тоже самостоятельная личность, а не придаток отца или мужа. В самом деле: если я могу наравне с вами работать, то почему я не могу наравне с вами продавать, покупать и наследовать имущество, избирать и быть избранной?[21] Вопрос этот касался, между прочим, половины человечества. А ожидание ответа подзатянулось даже в образцово-демократических странах. Если считать критерием демократии всеобщее избирательное право, то в США и Германии женщины получили его только после 1 Мировой Войны (1919), в Англии - в 1929 г., а во Франции - аж в 1946.[22]
Последней волной капиталистической эмансипации можно считать движение за права молодежи, породившее т.н. "молодежную революцию" конца 60-х годов ХХ столетия.
Таким образом, независимая личность - важнейшее достижение капиталистической системы, которая объединяет в гражданском обществе разные слои прежде бесправного или неполноправного населения. Этот феномен имеет объективную природу. Он связан с особенностями производства (и эксплуатации) при капитализме и с общим прогрессом человеческой цивилизации, которая все-таки происходит мало-помалу, несмотря на все противоречия и временные отступления, и втягивает в свое течение даже тех, кто не верит ни в какой прогресс.
Однако исторические закономерности (в отличие от физических или химических) реализуются не самопроизвольно, а деятельностью живых людей. Вчерашние "лишенцы" становились гражданами, поскольку отстаивали свои права. Отнюдь не евангельская проповедь, а только угроза коммунарского или красногвардейского штыка (и печальный опыт братьев по классу) могла отвлечь европейскую капиталистическую элиту от ее повседневных забот - биржевой игры, балов и дележа колоний - в сторону общечеловеческих ценностей. Социалисты, вроде бы, апеллировали к коллективистским чувствам, но способствовали распространению индивидуализма. Ведь "малые" получали шанс на признание за каждым его элементарных прав только "сгрудившись в партию" (или в профсоюз).
Идеологи, как прежние советские, так и нынешние либеральные, представляют "капитализм" и "социализм" абсолютными антагонистами наподобие Валинора и Мордора у Толкиена или же Ормузда и Аримана (расхождение только в том, кого считать Ормуздом, кого Ариманом). Однако в СССР при Брежневе хватало "рыночных отношений" (из них главное - наемный труд в большинстве отраслей). Что же касается "открытого общества", т.е. капитализма образца второй половины ХХ столетия, то он представлял собою настоящий мичуринский гибрид классического капитализма с социал-демократией. Прогрессивное налогообложение крупных доходов, бесплатное здравоохранение и образование, широкие права профсоюзов, антимонопольное законодательство, защита потребителя, государственная поддержка фермеров и т.п. - все это как раз и формировало то "человеческое лицо" капитализма, которое располагает в его пользу людей. Даже советских, то есть тех, на кого направлены НАТОвские ракеты. С иной физиономией (презрительно-эгоистичной, как у миллиардера Роллинга из романа А.Н. Толстого "Гиперболоид инженера Гарина") нечего было бы рассчитывать на победу в Холодной войне. "Неуклонное повышение удельного веса госрасходов в ВВП (валовом внутреннем продукте) развитых стран является одной из важнейших закономерностей их экономического развития за последние 130 лет", - пишут профессора Александр Бельчук и Леонид Фридман
Книга рассказывает о всех российских царях, от Михаила Федоровича до Михаила Александровича, брата Николая Второго, юридически последнего императора России, также отказавшегося от престола. Обилие трагических событий в Доме Романовых определило столь мрачное название книги.В книгу вошли статьи, напечатанные в журнале «ЗНАНИЕ-СИЛА» в разные годы. Статьи про Николая Второго и Михаила Александровича были написаны специально для сборника. Статьи написаны профессиональными историками.
В непредсказуемой империи на стыке Востока и Запада рок-музыке довелось претерпеть странные метаморфозы. Свежий ветер из Ливерпуля открыл новую главу русской культурной традиции; в феномене «рок-культуры» соединились непримиримые (по Киплингу) стороны света, высокое искусство и политическая оппозиция, новейшая технология и средневековая организация. Книга, которую вы открыли — не опыт популярного музыковедения, а история. Как и у всякой истории, у нашей есть начало и конец — рождение и смерть эпохи. Есть у нее и собственное имя — с тех пор как Башлачев написал «Время колокольчиков».
Под напором затяжных бытийных ураганов лучшие страницы истории Самотёки повязались неукоснительной Духовной связью с именем Помазанного Атамана Терентия Козолупа.
В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.
«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».
Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.