Либеральный фашизм - [201]

Что приводит нас к мессианизму? Более трезвые сторонники Обамы (т. е. те, кто не поклоняется ему, а просто обожают) заявляют, что он не поощрял культа своей личности. Это высокопарная чушь. На самом деле он не пытался как-либо воспрепятствовать этому, что оказалось настолько же эффективным. В New York Times сообщалось, что добровольцам в «лагере Обамы» было дано указание не обсуждать те или иные вопросы, агитируя за своего лидера, но «свидетельствовать» о том, что они «пришли к Обаме» так же, как христиане к Иисусу. На портале YouTube появилась масса видеозаписей, прославляющих Обаму в отчетливо религиозном ключе, причем во многих роликах были показаны дети со «стеклянными» глазами, поющие так, словно они участвуют в некотором грандиозном празднестве в Северной Корее. «Тревожным моментом в избирательной кампании [Обамы], — отметил даже либеральный историк Шон Винленц, — является то, что речь в ней идет уже не только о надежде и изменениях, но и о спасении».

Дипак Чопра, гуру богатых и легковерных, радовался тому, что победа Обамы приведет к «прорыву в американском сознании», тогда как видный специалист по подготовке руководителей Ева Константин уверяла нас в том, что наконец материализовалось высшее выражение общей души Америки: «В Бараке Обаме воплотились наши самые чистые надежды, самые высокие представления и самые глубокие знания... Он для нас порождение всезнающего квантового поля разума». Гэри Харт утверждал, что Обама «работает на ином уровне, в отличие от обычных политиков... он движущая сила преобразований в революционную эпоху, деятель, который обладает уникальными способностями, позволяющими открыть дверь в XXI век». «Это больше, чем Кеннеди, — настаивал Крис Мэттьюз, репортер новостного канала MSNBC. — Это Новый Завет... Я чувствовал, как по моей ноге бегут мурашки. Со мной такое нечасто бывает». Примечательнее всего слова Опры Уинфри[698] о том, что Барак избранный — потому что нам нужны не просто политики, которые способны говорить правду, «нам нужны политики, которые знают, как быть правдой». Уинфри не использует явно религиозной лексики. Скорее, она утверждает, что Обама поможет нам «перейти на более высокий уровень». Она любит Обаму, потому что «он развитый лидер, который способен обеспечить нашей стране развитое руководство». Репортер журнала The American Prospect Эзра Кляйн восклицал: «Лучшие речи Обамы не побуждают. Они не сообщают. На самом деле они даже не вдохновляют. Они возвышают. Они делают вас частью некоторого значимого события, как будто история на миг прекратила свое течение и сгустилась вокруг вас, являя вам свое присутствие и раскрывая вашу роль в ней. Он не Слово, ставшее плотью, но торжество Слова над плотью, цветом кожи, над отчаянием». Журналист из San Francisco Chronicle настаивал, что Обама «сподвижник света». Кинорежиссер Джордж Лукас подозревает, что Обама — это рыцарь-джедай[699].

Если перевести все это на немецкий и абстрагироваться от кажущегося идиотизма таких заявлений, тогда, возможно, вызывающий тревогу дух гегельянства станет более очевидным. Именно такие вещи проповедовали американские прогрессивисты, немецкие национал-социалисты и итальянские фашисты: лидер спасет нас от истории, государство будет средством нашего спасения, а коллектив наполнит нас смыслом, в котором мы нуждаемся. За вычетом цветистого низкопоклонства и подростковой страсти сторонники Обамы действительно говорят о том, что он живое воплощение духа народа.

Однако речь идет не только об искусной презентации амбициозного политика. Несмотря на все разговоры о различиях между Хиллари Клинтон и Бараком Обамой, на самом деле сходства больше, чем различий. Церковь Троицы, духовный дом Обамы на протяжении большей части его взрослой жизни, поддерживала теологию освобождения черных, которая в некоторых ключевых моментах чрезвычайно напоминает немецкое христианское движение, а в других не отличается от прогрессивного движения социального евангелизма госпожи Клинтон. Вы не узнали бы об этом из биографического фильма, а между тем Обама является продуктом все тех же левых сил из «Лиги плюща», которые заразили Клинтонов, хотя в случае Обамы это влияние было более выраженным и окостеневшим. Госпожа Клинтон была очарована «Черными пантерами». Обама был близким другом и коллегой Уильяма Айерса, убежденного террориста, который мечтал стать белым эквивалентом «Черных пантер». Защитники Айерса говорят, что теперь он просто ученый, что, на мой взгляд, можно расценить и как обвинение, и как и защиту. Но Айерс также был ярым апологетом политизации образования, и одним из маяков этого движения стал Джон Дьюи, еще один персонаж этой книги.

Таким образом, все, что касается биографии и риторики Обамы, по крайней мере, пока он не принял президентскую присягу, четко вписывается в мировоззрение либерального фашизма. Но важно отметить, что основной постулат этой книги предполагает, что такие тенденции и стоящие за ними стремления выходят за рамки отдельных личностей. Мы живем в «бессознательной цивилизации», как сказал бы Джон Ралстон Саул. Мы не осознаем, насколько мы напичканы идеями и концепциями, порожденными предшествующими «фашистскими моментами», потому что всем нам внушают, что только плохие вещи являются фашистскими; поэтому все хорошее в современном обществе не может быть следствием и не могло сформироваться под влиянием прошлых зол.