Либерализм: взгляд из литературы - [60]

Все вышесказанное – за упокой. До сих пор я был «попутчиком» нынешних «консерваторов», если я верно угадываю их настроение и ход мысли.

Теперь – за здравие. Здесь мне в другую сторону.

Энтузиастические государства на поэтических началах (коммунизм, фашизм и прочие «истинные» режимы) еще на памяти у миллионов обитателей планеты: там – тоже смерть, правда, не такая благостная и гипотетическая, как от либерализма. И скука смертная – добавлю как человек 1952 года рождения, современник и внимательный наблюдатель «зрелого социализма».

В помянутом стихотворении («Мать! Гутенбергов пресс / Страшней, чем Шварцев прах! // Уж лучше на погост, – / Чем в гнойный лазарет / Чесателей корост, / Читателей газет!») Цветаева, скажем прямо, хватила через край: порох все-таки опасней печатного станка, а газетное мелкотемье и безвкусица, по мне, предпочтительней смерти.

Однако то – поэзия, с нее, как говорится, взятки гладки… Но идти на поводу у лирического красноречия, даже талантливого, не понимать «шуток» и изъявлять готовность расшибить лоб (добро бы только свой)! Но из эстетических побуждений пытаться драматизировать общественную жизнь, чтобы она, как в старые «добрые» времена, порождала настоящее искусство и, в свою очередь, была его достойна, – подростковое самоуправство. Это все равно что палкой шуровать в кратере вулкана в надежде вызвать извержение и всласть полюбоваться на стихию. Во-первых, вряд ли получится; во-вторых, может получиться – и так убедительно, что эстетикой дело не ограничится. Если нашим «консерваторам» отказывает инстинкт самосохранения, то пусть хотя бы посовестятся: так называемые простые люди – люди как-никак, и не надо вовлекать их, словно Белку и Стрелку, в собственные декадентские эксперименты. Думаю, что абсолютное большинство народонаселения предпочтет прожить 300 лет воронами при либерализме, а не 30 – соколами при каком-нибудь другом «изме», где в нос шибает «красненьким».

Допустим, последнее предположение плоско и ошибочно в корне и «простые люди» говорят и думают одно, а в глубине души «просят бу ри» – как лемминги. Но и тогда не годится быть соблазнителем: «лучше было бы ему, если бы мельничный жернов повесили ему на шею и бросили его в море» – есть и такое авторитетное мнение.

А кому либеральное прозябание кажется пресным – милости просим в горы с альпинистами, в пещеры со спелеологами, вокруг света в тазу и т. п.: благородная нервотрепка гарантирована, зато совесть чиста.

Я не большой психоаналитик, но в случае с нынешним «консерватизмом» трудно избавиться от подозрения, что «консерваторы» переваливают с больной головы на здоровую, проецируя вовне какие-то очень личные неблагополучия.

Возможно, что следствием повального либерализма станет окончательный упадок традиционных конфессий, истории, искусства и много чего еще, дорогого сердцу гуманитария. Но паника из-за либеральной угрозы представляется мне этакой пессимистической маниловщиной – можно приуныть и в связи с предстоящим угасанием Солнца. Или судить и рядить о нежелательных последствиях эксплуатации perpetuum mobile. Неужели нет более простых и насущных забот? Ведь даже знание о собственной неизбежной и внезапной гибели не парализует психически нормального человека вконец, и он трудится, плодится, суетится, как какой-нибудь бессмертный.

«Плохой мир лучше хорошей ссоры» – вот мудрость либерализма. И с нею легко согласятся люди средних лет и старше, умудренные опытом, понабивавшие себе шишек, разуверившиеся в единственности или даже существовании истины, порастратившие пыл и задор. Так что конфликт либеральных и антилиберальных настроений ко всему прочему еще и вечное возрастное противостояние. Мальчики на то и мальчики, чтобы браться «перекраивать карту звездного неба». Подозрителен молодой человек, ни разу не сказавший будничному миру: «Да пропади ты пропадом!» Ленин прав: левизна – и впрямь детская болезнь. Так что нынешние «консерваторы» с левой резьбой еще и инфантильны. А спички, как известно, детям не игрушка.

Довод, что показным радикализмом «консерваторы» всего лишь дразнят ура-либерализм, только подчеркнул бы подростковую подоплеку противоборства: зрелые люди думают самостоятельно, а не назло кому-то. Один чеховский герой в сердцах восклицает: «Дело не в пессимизме и не в оптимизме <…> а в том, что у девяноста девяти из ста нет ума». Вот именно.

Либерализм, спору нет, нешуточное испытание – безвкусицей, среди прочего. Но человек с обостренной чувствительностью все-таки волен (и еще долго, надо думать, останется волен) выключить телевизор, выбрать себе компанию по вкусу, на худой конец – предпочесть полное одиночество. Нынешний «консерватизм» не меньшая пошлость, да еще к тому же чреватая общественными катаклизмами, от которых не спрячешься – будь хоть трижды анахоретом. «Пропади ты пропадом» буржуазному миру последний раз говорили в России взрослые дяди столетие назад. И чем все это кончилось?! Но мы-то богатые, «едва из колыбели, ошибками отцов и поздним их умом» – с нас и спрос другой.

Выбор, мне кажется, невелик: умереть цивилизации так называемой своей смертью в самом отдаленном будущем или – вследствие несчастного случая в исторически обозримые сроки. В отличие от более темпераментных и озабоченных эстетикой идеологий либерализм при всех его пороках позволяет выиграть время. А там – видно будет.