Лейтенант с одной жизнью - [11]

– Значит, будет бой? – задумчиво проговорил Стеклов.

– Если успеем их придавить, то да, – кивнул головой Алексей.

Все внимание Валентина было приковано к скалам Гиндукуша, упирающимся своими хребтами в границы Кабула. Дорога, бегущая у подножия гор, хорошо просматривалась с вершин, и душманам сейчас можно без особого труда обстрелять ее из минометов, гранатометов и пулеметов. Поэтому он внимательно всматривался в каждый косогор, в огромные каменные глыбы, за которыми могут находиться засады душманов, и в какой уже раз подсознательно прорабатывал ситуации, которые могут возникнуть в любую секунду их движения. Если огонь по ним откроют с гор, то его личный состав должен спрыгнуть с БМП в обратную сторону от огня, чтобы укрыться от пуль и осколков.

Гул движения колонны увеличился. Причиной этому стал перевал, который они сейчас преодолевали. Это – ворота через Гиндукуш в долины Дех Сабса. Поеживаясь от холода, неизвестно откуда появившегося здесь, Валентин до боли сжимал в ладонях автомат, всматриваясь в каменные выступы, редкие деревья и кустарники.

Перевал был пройден быстро, в течение двадцати-тридцати минут, а за ним оказались высокие серые стены дувалов, вжимающих в свои тиски их автоколонну.

Вот и кишлак остался позади, по рации передана команда разгруппироваться, и техника их роты двинулась из колонны вправо, с большой скоростью направляясь в сторону склона горы.

Жженов, получив от командира роты приказ, скомандовал механику-водителю:

– Уходи вправо от триста восьмой бээмпэшки, выстраиваемся в цепь.

– Готовься, сейчас начнется! – громко крикнул кто-то из сидевших на броне за Стекловым солдат.

И в ту же секунду он почувствовал, как напряглись мышцы в локтях и коленях, и все его тело, как сдавленная пружина, готово было спрыгнуть с машины и бежать вперед, наступая на противника. Пустынная местность закончилась, потянулись небольшие деревца. Серая мгла стала более прозрачной и давала возможность рассматривать местность.

Защелкали затворы на оружии, и Валентин тоже снял с предохранителя свой автомат. Идущие справа бронемашины открыли пушечный огонь, а солдаты, сидевшие в них, уже попрыгали на землю и шли по бокам своей техники цепью.

– С машины! – скомандовал Стеклов и, спрыгнув, пошел вперед быстрым шагом.

БМП сбавила ход, двинулась медленнее, выстраиваясь в ровный ряд с другими машинами, идущими справа и слева. Цепь солдат теперь шла впереди бронетехники и вела короткий огонь, скорее всего, не по конкретным целям.

– Ложись! – подал кто-то команду, которой Стеклов сначала не придал значения и продолжил идти.

Двигающуюся невысокую фигуру впереди, метрах в тридцати от себя, он отметил только боковым зрением, как и вспышки огня, идущие от него, и тут же, отпрыгнув в сторону и вжавшись в землю, открыл беспорядочный огонь в сторону коротких вспышек, идущих из темноты кустарников.

Сверху мощными залпами открыли огонь пушки боевых машин, пулеметы из бронетранспортеров и БРДМ. Пыль, поднявшаяся от взрывов, не давала возможности рассмотреть, что там впереди происходит. Валентин, посматривая назад, на надвигавшуюся на него БМП, отполз в сторону и вдруг получил сильный удар чем-то твердым по ноге.

– Куда лезешь?! Дурак, я ж тебя сейчас мог зацепить! – крикнул солдат, лежавший за ним, и в ту же секунду что-то хрустнуло справа, обдав его теплыми каплями воды.

Еще не осознавая, что это могло быть, лейтенант быстро пополз вперед, крича: «В атаку, в атаку!» Затем поднялся и побежал вперед. Но тут же споткнулся и упал.

– Ты, салага, куда под огонь лезешь?! – шипел на него боец, подставивший ему ногу. – Впереди же все рвется, пулям тесно.

Бам, бам, БАМ! Земля содрогалась от взрывов снарядов. Валентин, стирая ладонью пот со щеки, глянув на нее, вздрогнул от испуга: вся ладонь была красной. Неужели он ранен? Нет, нет! Он не чувствовал, что ранен, голова цела, щека тоже, руки… Руки на месте, как и ноги, и тело движется.

– Что с тобой? – спросил у него лежащий рядом боец.

– Не знаю. Я вроде не ранен, а тут кровь… Ой, стоп! – Валентин, вспомнив, где его обдало теплой водой, быстро пополз назад.

Парень лежал на спине с раскинутыми в стороны руками. Из его виска сочилась кровь. Сняв с него каску, Валентин громко закричал:

– Медика сюда, боец ранен! Медика сюда!

Кто-то навалился сверху и стал отталкивать его от раненого.

– Отойди, отойди! Дай осмотреть!

Валентин, поняв, что от него требуется, отполз на несколько метров в сторону и спросил у медбрата, перевязывающего голову раненому:

– Как он?

– Похоже, вскользь задело кожу на голове, и щеку порвало. Если бы не каска, то все.

«Ну и хорошо», – подумал Валентин и, увидев, как цепь солдат поднялась с земли и ринулась вперед, тоже вскочил и побежал за наступающими бойцами. В садовых посадках он сбавил скорость, как и все, пошел медленнее, почти крался. Что-то, метнувшееся сбоку от него, напугало так, что сердце заколотилось.

– Это заяц, не бойся! – похлопал кто-то его по плечу.

– Да, да, – пытаясь хоть немножко вздохнуть глубже, прошептал Валентин. Наконец дыхание отпустило, камень в груди стал меньше давить, давая возможность свободно дышать.