– - Не пойду! Живите одни! Прогнали, так нечего теперь назад звать!
– - Кто тебя прогонял?
– - Как кто? А вчера не ты ли хотел к начальству-то идти?
– - Ну, мало что! то было в задоре.
– - Вы давно были рады меня изжить. Так живите без меня! Я по миру буду ходить, под забором где-нибудь околею, а к вам не пойду!.. Пользуйтесь моим добром, пейте кровь мою!..
– - Будет, безумная!
– - Я не безумная! Я все вижу. Я всем вам теперь поперек горла пришла. Ну, так ладно… Я уйду! Куда глаза глядят уйду, а к вам не пойду; живите, пластуйтесь на моих трудах!
Она завыла и не стала больше слушать никаких уговоров. Старик с досады плюнул и вышел из избы.
Катерина стала топить печку. К обеду пришла баба из этого дома, где ночевала Левониха, и сказала, что старуха ушла вон из деревни. Куда она девалась, никто не знал.
Подходила зима. До Мироновых стали доходить слухи, что их старуха ходит по миру. Она просит милостыньку и на вопрос, откуда она, отвечает, что из Гордина, называет своих и рассказывает, что ее выгнали из дома, который она нажила, и расписывает, не жалея красок, старика, сына и особенно сноху. Своим рассказом она вызывает к себе сочувствие, ее жалеют, тогда она плачет и молит бога, чтобы он покарал ее обидчиков, а ее наградил в будущем веке.
У Мироновых скандалы прекратились, но жизнь их пока еще не стала светлей. Старик ходит угрюмый и с каждым днем старится. Катерина каждый день плачет о ребенке, который не растет, а хиреет и не дает дотронуться до спины. Говорят, что у него образуется горбик. И Катерина и Михайло были уверены, что это произошло оттого, что он ушибся, когда его кинула Левониха. Возвращения домой матери они оба не желали, но им больно слышать об ее бродяжничестве и о том, что она в каждом дворе жалуется на них. Катерина не раз заговаривала, что не лучше ли им покинуть все, что принадлежит свекрам, а уйти и самим обзаводить свое хозяйство, но ее успокаивают тем, что, что бы Левониха ни говорила, все-таки они перед ней ничем не виноваты, а она одна в грехе, она будет и в ответе.
‹1904›
Печатается по сборнику "В миру", 1917.
