Левиафан, которого ты сотворил - [8]

— Компьютер, настрой открытый канал с Левиафаной.

— Канал открыт, — ответил компьютер.

— Левиафана, это председатель Мэйлан, — представился я. — Как Вы просили, я прибыл с моим прихожанином нейтро Кимболом. Мы подаем прошение, чтобы Вы обратились к своему народу…

— Замолчи, человек, — рокотнул голос из динамика. — Тебе ещё рано говорить.

Я умолк.

— Следуйте за мной, — велела Левиафана. Форма её прояснилась. После ослепительной вспышки голографическая система компенсировала сияние, приглушив яркость.

Потребовалось несколько секунд на то, чтобы остаточное изображение покинуло сетчатку и я смог различать силуэты. Левиафана всё ещё вырисовывалась впереди, нейтро Кимбол оставался возле нас.

— О-о-х, — вымолвила Джуанита.

— Что? — Я усиленно моргал, стараясь восстановить зрение. Солнечный фон казался синим вместо жёлтого.

— Думаю, мы уже не в Канзасе. — Джуанита застучала по клавиатуре. — Левиафана перенесла нас к другой звезде с ядром гораздо горячее солнечного. Похоже, щит пока держится. — Она всуе помянула Бога — или, возможно, это была искренняя молитва о помощи и добавила: — Мы застрянем здесь, если она не заберёт нас.

— А нейтро Кимбол? — спросил я.

— Только Класс 6 и старше способен самостоятельно открыть портал.

Зеленые надписи начали высвечиваться на экране. «Аноним (Класс 10, пол: мужской)». «Аноним (Класс 9, пол: женский)». «Аноним (Класс 10, пол: нейтро)». «Аноним (Класс 8, пол: мужской)».

Глаза достаточно адаптировались, и я мог различать их формы. Множество плазмоидов окружало нас, все они классифицировались как Класс 8 и старше.

— Во что ты нас втянул? — ругнулась Джуанита.

Я молча помолился в надежде на лучшее.

— Это великолепная возможность для нас обоих. Подумай о том, что ты хотела выяснить.

Она глубоко вздохнула.

— Ты прав. Я собиралась изучать Левиафану, а не шестьдесят с лишним восьмиклассников. Никто никогда не видел больше четырёх гигантов вместе.

— Левиафана здесь самая большая?

Проверив данные, Джуанита сказала:

— Да, но не намного. — Она указала на плазмоида с левой стороны. — Тот маскулин всего на 2 % меньше.

— Похоже, что она не лгала.

Она кивнула, соглашаясь, и спросила:

— Почему ты говоришь, что это шанс для тебя?

Я махнул рукой в сторону экрана.

— Это, наверное, самые уважаемые плазмоиды, лидеры. Если я, поговорив с ними, смогу их убедить принять закон против сексуального насилия, то младшие плазмоиды воспримут его. Должно быть, именно поэтому Левиафана перенесла меня и Кимбола сюда.

— Вы неправы, — вмешался нейтро Кимбол. Должно быть Джуанита, в какой-то момент сняла блокировку.

— Почему Вы так считаете?

— Это собрание могильщиков у постели умирающего, — сказал нейтро Кимбол. — Они должны засвидетельствовать, что я умер, тогда они смогут поведать всем плазмоидам, что моя смерть была заслуженной.

— За что? — воскликнул я. — Вы ничего плохого не сделали!

— Я уверен, Левиафана будет…

Голос Левиафаны оборвал нейтро Кимбола.

— Этот малыш отринул меня в пользу человеческого Бога. Такую ошибку я могла простить. Но от своего имени крошечный человек стремится навязать нам свой моральный кодекс. Разум человека бесконечно мал по сравнению с нашим. Жизнь человека коротка, история расы коротка. Он наименьший из разумных, и всё же ищет власти над нами.

— Я не ищу власти сверх… — начал я.

— Тихо! — загремела Левиафана. — Человек должен понять ошибочность своего поведения. Кимбол!

— Да, Левиафана?

— В качестве штрафа — твоя жизнь. Но я предоставлю отсрочку, если ты откажешься от человеческой религии и возвратишься ко мне.

Всю свою жизнь я читал о мученичестве в священных писаниях и в истории Церкви. Но в наше время это стало простым вопросом на засыпку, задаваемым самому себе, настолько ли Вы крепки в своей вере, чтобы отдать жизнь во славу Христа. Реальных убийств на религиозной почве больше не должно случаться. И я обнаружил трещину в собственной вере, поскольку подумал, что вера нейтро Кимбола слаба, что оно отринет её и будет жить, а не пойдёт на заклание.

— Придётся мне стать Абинади, в конце концов, председатель Мэйлан, — произнёс нейтро Кимбол. — Я выбрал жизнь мормона и умру мормоном, если на то воля Бога.

— Это моя воля, — сказала Левиафана, — и я единственный бог, который распоряжается твоей судьбой.

Жгуты белой плазмы потянулись к нейтро Кимболу.

— Я величайшая из всех, — продолжила Левиафана. — Засвидетельствуйте мой суд.

Я ударил по кнопке блокировки звука и воскликнул:

— Я остановлю её. Это моя ошибка.

В глазах Джуаниты блеснули слёзы.

— Я просила тебя не вмешиваться. Теперь поздно что-то делать.

— Нет, — ответил я. — Если ты решишься ввести эту штуку в жгуты Левиафаны, у Кимбола будет шанс спастись.

Она уставилась на меня.

— Шаттл может выдержать скользящий удар. Прямое столкновение — это смерть для нас.

Жгуты сомкнулись вокруг нейтро Кимбола.

— Я знаю, потому и спрашиваю. Я не вправе вынуждать тебя рисковать своей жизнью ради спасения чужой.

Я надеялся, что не ошибся в вопросе, насколько она печётся о плазмоидах — и нейтро Кимболе в частности.

Взглянув в сторону нейтро Кимбола, затем снова на меня, она приказала:

— Компьютер, ручной режим навигации.