Левая Политика. Левые в России - [55]

Так что, в этих условиях демократия — непозволительная роскошь? Забудем о демократии, и да здравствует железная рука народного вождя, способного навести порядок и защитить общество от иностранных спецслужб? И вот снова возникает до боли знакомая дилемма: демократия или суверенитет…

Конечно, в Венесуэле есть Чавес, и он понимает, что железная рука на горле общества не может быть надёжной опорой для национального суверенитета. Поэтому такое огромное значение здесь придаётся новым, непосредственным формам народного участия в управлении политическими и социально-экономическими процессами на региональном и локальном уровнях. И вот уже в Латинскую Америку, не замутнённую издержками традиционного парламентаризма, устремляются многочисленные апостолы партисипативной демократии (демократии участия), находя здесь идеальные условия для того, чтобы начать всё с чистого листа. Восторженное общество, поддерживающее реформы… Но разве не проходили мы всё это уже в России? Разве не обернулся для нас опыт отказа от представительной демократии и переход к более непосредственным формам политического участия страшной катастрофой сталинизма, брежневизма и, наконец, современности, когда общество во имя ложно понятого государственного суверенитета позволило пожертвовать своим общественным суверенитетом, своим правом контролировать власть и политическую элиту? Так что же делать, если представительная демократия недостаточна для народовластия, а непосредственная демократия участия на региональном и локальном уровне не способна обеспечить защиту общественного суверенитета от возможного вырождения народной власти в антинародную диктатуру с последующей приватизацией и монополизацией национальных ресурсов в руках правящей элиты?

Вот он, главный вопрос социализма XXI века: как защитить народный суверенитет, как соединить принцип социализма и право общества на самозащиту от собственной элиты, а принцип коллективизма — с неприкосновенностью индивидуальности, её материальных и моральных прав.

Вокруг этого, собственно, и идёт разговор. Но акценты разные. Для нас важен общественный суверенитет, для латиноамериканцев — государственный. Им кажется, что общественный суверенитет (демократические свободы) не проблема, был бы государственный суверенитет. Наши слова о том, что государственный суверенитет превращается в химеру, как только общество оказывается беззащитно перед беззакониями своего собственного государства, не кажутся им серьёзным предостережением. Это не про нас, говорят в Венесуэле. Что ж, дай бог, чтобы это было так…

Наши в Каракасе

Вообще-то, русских в Каракасе мало. Надо бы больше. Может, мы не всегда говорим то, что от нас хотят услышать, но то, что мы говорим, очень важно, наш опыт «социализма» очень важен именно сейчас, хотя и страна была другая и время иное. И всё же…

Но как многое нам здесь понятно и близко! И единение, и вера в народного лидера, и стремление к экономической и национальной независимости, и чувство собственного достоинства, возвращённое революцией каждому, и вера в принципы равенства и социальной справедливости. Только для нас это всё было вчера. Не то чтобы сегодня для нас это было неважно, просто мы знаем, что всё оказалось не так просто, и не хотим снова наступать на грабли. Мы более осторожны. Мы больше никогда и никому не позволим жертвовать жизнью и свободой своих сограждан во имя любых, даже самых высоких политических целей, будь то «социализм», «коммунизм» или, тем более, «цивилизованный капитализм».

Всемирный Социальный Форум поражает разнообразием своих семинаров. Здесь нет «практики слияния» семинаров с близкой тематикой, принятой на Европейском Социальном Форуме. Это и хорошо, и плохо. С одной стороны, меньше заорганизованности, больше разнообразия. С другой — трудно порой что-либо найти в таком потоке семинаров, собраний, манифестаций, презентаций, дискуссий. Карнавальный элемент всегда есть. Но если на ЕСФ он имеет второстепенное значение, то здесь он важнее и выражен в гораздо большей степени. Встречаются активисты, учёные, политические деятели со всего мира. Здесь есть свои кумиры, «отцы-основатели» типа Самира Амина, Уолдена Белло, Сьюзан Джордж, Иммануила Валлерстайна, Франсуа Отара, Жозе Бове и других. На их выступления всегда собирается много народу, поэтому все стремятся заполучить знаковые фигуры в свои семинары. Но не менее интересно наблюдать и за появлением новых имён, новых тенденций и идей. Атмосфера настолько демократична, что в обсуждении любого вопроса может принять участие каждый, правда, в пределах регламента. Слушатели и выступающие легко переходят с семинара на семинар, и наиболее успешным становится то обсуждение, которое способно собрать наибольшее количество публики и удержать её внимание дискуссией. Разговор идёт на всех языках мира, но доминируют, конечно, испанский (в Латинской Америке), английский (в Индии), французский (в Африке). Впрочем, в мировой левой среде ещё довольно часто можно встретить людей, понимающих и даже говорящих по-русски.

В Каракасе у нас ещё не было своих семинаров, мы пока по-прежнему вклинивались в уже идущие дискуссии. Но тот интерес, который вызывали голоса русских участников, свидетельствовал о том, что пришло время организовать свой, хотя бы один. семинар в рамках Всемирного Социального Форума. Именно этот шаг нам и предстояло сделать на следующем ВСФ в Кении.