Левая Политика. Левые в России - [29]
В общем, неисповедимы пути господни. Особенно когда речь заходит о больших деньгах. И о несовместимости ума и сердца тоже.
А в Украине между тем на политическую арену начинает выходить поколение, рождённое в конце 80-х прошлого века. Ещё лет пять — и молодёжные организации (левые, естественно, не исключение) будут состоять, в основном, из тех, кто уже не споёт «Я рождён в Советском Союзе, сделан я в СССР». И, как свойственно молодёжи, эти организации, полагаю, будут руководствоваться видением своего будущего, а не чужого прошлого.
Россиянам это обстоятельство (то есть смена поколений в странах СНГ) должно представляется несущественным. Для них в 1991 году история российской государственности не прервалась. Граждане РФ воспринимают свою страну как наследницу СССР, как ядро Союза, который предали «неблагодарные соседи». А для тех, кто родился после этого года в Киеве или Минске, словосочетание «Советский Союз» уже не имеет такого сакрального значения, как, скажем, для меня. История их государства только началась. Поэтому та часть украинской молодёжи, которая болеет или — дай бог! — заболеет левизной, будет смотреть на бывших соседей по советской «коммунальной квартире» несколько иначе. Без ностальгических воздыханий. И это фактор, который нельзя не учитывать.
Конечно, причина того, что КПУ, СПУ и ПСПУ с каждым годом всё больше теряют сторонников, не только в этом. Как отметил Марк Антоненко из левого аналитического центра «Стратагема», если их избиратели раньше «преимущественно связывали свой электоральный выбор с той или иной перспективой развития страны (воссоздание СССР, проведение рыночных реформ, вступление в ЕС и т. п.)», то теперь ими всё чаще руководит «ориентация на удовлетворение текущих меркантильных интересов своей социальной группы». Избиратели стали увязывать свой выбор с оценкой потенциальной «проходимости» кандидата или партии. «В результате на сегодняшний момент сложилась парадоксальная ситуация, когда преимущественно левый электорат оказывает поддержку политической силе (Партии регионов), которая нацелена на проведение либеральной политики. С этой точки зрения, вхождение СПУ и КПУ в коалицию с ПРУ является реакцией post factum на изменившиеся предпочтения левого электората»[12].
Тем не менее, не соглашусь с теми, кто полагает, будто «традиционные левые» вскоре сойдут с политической арены. Буржуазия, думаю, сделает все, чтобы продлить им политическое существование на грани между жизнью и смертью подобно жертве мистического вампира, у которой выпита кровь. Просто потому, что хотя Украина постепенно переходит к двухпартийной системе власти, при которой страной, вероятно, будут попеременно руководить партии крупного капитала (ПР — без каких-либо «идеологических прикрас», а популисты из Блока Юлии Тимошенко (БЮТ) и её сателлитов — застенчиво прикрываясь лозунгами социал-демократии), им всё-таки нужна будет «прививка народа от социализма» в виде «традиционных левых», которые успешно встроились в политическую систему буржуазной демократии и уже не представляют для капитализма какой-либо опасности.
Менее предсказуемой пока является Прогрессивная социалистическая партия Украины (ПСПУ), которая сейчас мечется в поисках своего места в этой системе. Но ПСПУ — это партия «одного актёра». Кроме Витренко и её бессменного заместителя, других узнаваемых лиц в рядах «прогрессивных социалистов» нет, а при такой системе внутрипартийной власти и не будет. Поэтому, даже если ПСПУ и не «прислонится» открыто к псевдолевому БЮТ, который, возможно, начнёт протаскивать прогрессивных социалистов в парламент в противовес союзу либеральной ПР с КПУ/СПУ, эта партия всё равно окажется перед угрозой потери и так уже немногочисленных идейных соратников. Уже хотя бы потому, что трудно себе представить, как ПСПУ удастся совместить заявленную ранее безоговорочную поддержку идеи Единого экономического пространства в СНГ с позицией БЮТ, который эту идею отвергает.
Правда, мне это трудно представить. А БЮТ и ПСПУ, может быть, легко. Совмещает же ПСПУ в своих программах ликвидацию «разных форм эксплуатации» и, одновременно, «поддержку малого и среднего бизнеса»?
Как же оценивать все эти внутриполитические процессы в Украине? Хорошо всё это или плохо для отношений соседних славянских государств? Думаю, что хорошо. Наконец-то фигуры займут на украинской политической шахматной доске положенные им места, и все точки над i будут расставлены.
Во внешнеполитическом плане это проявится тоже в большей ясности. Судя по опыту пребывания КПУ и СПУ во власти вместе с либералами (а ПСПУ — в оппозиции к ним), тихий плач «традиционных левых» по утраченному «славянскому единству» будет переходить в рыдания лишь в те моменты и лишь в той мере, в какой это нужно будет их спонсорам из числа крупной украинской буржуазии. А они будут отстаивать «национальные интересы Украины», то есть интересы той же буржуазии, для которой тема «единства» в тот момент будет неактуальной. По крайней мере, так считают «беспартийные левые». Поэтому в своих прогнозах политологам, по-видимому, достаточно будет учитывать только бизнес-интересы элит. И не должно быть никаких иллюзий на счёт общности культуры, языка и прочего. Внешняя политика стран, управляемых крупным капиталом, окончательно перейдёт в сферу голого прагматизма, при котором интересы этого капитала будут подаваться (и восприниматься) как интересы самих государств.
