Лев Толстой — провидец, педагог, проповедник - [13]
Содержание «Азбук» будет перекликаться с «Беседами с детьми по нравственным вопросам», сборниками «Круг чтения», «На каждый день» и книгой «Путь жизни».
Думается, что у Толстого складывается совершенно определенное отношение к педагогическому каналу передачи идей о духовном и нравственном развитии детей. Со взрослым населением задача оказалась куда более сложной.
Педагогическая деятельность Толстого в 1870-е годы отличалась большой разносторонностью его интересов в области народного образования. В эти годы писатель выступил не только как составитель «Азбуки», «Новой Азбуки» и автор теоретической статьи по педагогике, но и как выдающийся организатор школ и инициатор развития народного образования в Крапивенском уезде, где он был избран членом училищного совета.
Толстой много сделал для распространения начального образования среди детей крестьян Крапивенского уезда. Имея в виду эту работу, он писал А. А. Толстой: «Я теперь весь из отвлеченной педагогики перескочил в практическое, с одной стороны, и в самое отвлеченное, с другой стороны, дело школ в нашем уезде. И полюбил опять, как 14 лет тому назад, эти тысячи ребятишек, с которыми я имею дело. […] Я не рассуждаю, но когда я вхожу в школу и вижу эту толпу оборванных, грязных, худых детей с их светлыми глазами и так часто ангельскими выражениями, на меня находит тревога, ужас, вроде того, который испытывал бы при виде тонущих людей. Ах, батюшки, как бы вытащить, и кого прежде, кого после вытащить. И тонет тут самое дорогое, именно то духовное, которое так очевидно бросается в глаза в детях. Я хочу образования для народа только для того, чтобы спасти тех тонущих там Пушкиных, Остроградских, Филаретов, Ломоносовых. А они кишат в каждой школе. И дело у меня идет хорошо, очень хорошо. Я вижу, что делаю дело, и двигаюсь вперед гораздо быстрее, чем я ожидал»[50].
К великому сожалению в советский период истории нашей страны все, с чем воевал Толстой в педагогике, стало достоянием педагогической науки, методики начального обучения и теории воспитания. Стало возможным высказывание одного из известных историков педагогики А. Пинкевича во вступлении к книге Н. Н. Гусева «Л. Н. Толстой в его педагогических высказываниях» (1928): «Как педагог-теоретик он [Толстой] — глубоко реакционен…
В наше время нам почти нечему учиться у Толстого — теоретика педагогики». «…Но, — добавлял Пинкевич, — мы никогда не забудем великого художника детства, сумевшего в своих произведениях близко подойти к ребенку и тем подготовившего почву для педагогики будущего».
Следует заметить, что Толстой действительно готовил нас к восприятию опытной, экзистенциальной педагогики, т. е. педагогики будущего, в чем оказался неожиданно прав критик. Подобного рода рассуждения стали спасительным ходом педагогов-исследователей, которые, несмотря на дежурные оговорки о «заблуждениях» и «слабости мыслителя», вынуждены были признавать гуманизм, народность, демократический пафос, творческий характер педагогики Толстого. Такая позиция свойственна всем учебникам истории педагогики, на ней воспитаны многие поколения учителей.
Для толстоведения значимы комментарии к педагогическим сочинениям в Полном собрании сочинений Толстого в 90 томах (Юбилейное издание). Что сделали их авторы в отношении Толстого-педагога?
Следует отметить, что авторы комментариев к 8-му тому (Н. М. Мендельсон, В. Ф. Саводник) уходят от анализа педагогических идей Толстого. Они находят «ростки многих педагогических идей» в дневниковых записях писателя.
Симптоматично, что даже в предисловии к 21-му и 22-му томам («Азбука», «Новая Азбука», «Русские книги для чтения»), написанном педагогами — профессорами Н. Константиновым и А. Петровым, давшими высокую оценку работы писателя над художественными текстами для учебных книг, нет никакого научного анализа методики и тем более методологии вопроса.
Впервые содержание толстовской критики немецкой педагогики, методической литературы отечественных авторов — современников писателя, созданной в развитие принципа наглядности (Корф, Бунаков, Евтушевский, Семенов и др.), было использовано в контексте анализа педагогических взглядов Толстого педагогом-исследователем профессором В. А. Вейкшаном. В книге «Л. Н. Толстой об обучении и воспитании» (1953) ученый совсем близко подошел к пониманию того, что в дидактике Толстой критиковал свойственный эмпирическим теориям познания путь формирования понятий, на основе которых формируется довольно низкий общеобразовательный уровень школьников. Однако, до официального признания этих фактов известным отечественным психологом В. В. Давыдовым должно было пройти двадцать лет. Большинство исследований 1950–1970-х гг. демонстрировало тупик, в котором оказалось педагогическое толстоведение, так как дальнейшее его развитие было просто невозможно вне оценки состояния отечественной педагогической науки и практики начального обучения, целиком базировавшихся в нашей стране в указанный период на эмпирических теориях познания.
