Лев Спарты - [42]

Стоящие на равнине пехотинцы попятились назад. Только после того, как прозвучали приказания, вперед выбежало несколько групп, которые отловили взбесившихся животных до того, как те успели причинить какой-либо вред.

Въезд в проход был практически забит мертвыми телами лошадей и людей.

Ксеркс смотрел на него с недоверием, которое сменилось яростью, превосходящей по масштабу все эмоции, которые ему доводилось испытывать до этого мгновения. Он вновь опустился на трон, терзаемый гневом, от которого у него перевернулись все внутренности. Генералы не решались подойти ближе.

Когда он поднял глаза, то увидел как медленно оседает облако пыли. Еще одна атака была отбита. Еще один удар его армии был с презрением отражен. Ему показалось, что боль этого поражения разливается по его телу.

– Гидарн!

Сатрап приблизился. Царь всегда обращался к нему – и в минуты мрачных мыслей, и в моменты триумфов.

– Мой господин?

– Этого не может быть, Гидарн!

– Хотелось бы мне, чтобы это было так.

– Великая армия, – Ксеркс пытался заставить себя осознать реальность происшедшего, – остановлена горсткой сумасшедших!

– Лошади и колесницы не могут маневрировать в проходе, мой господин, – произнес Гидарн с горечью. – Это мы уже поняли. Мы позволяем Леониду одерживать дешевые победы.

Ксеркс забил рукой по мраморному подлокотнику, боль доставляла ему удовольствие.

– Мы должны очистить этот проход сегодня, любой ценой. Что нам нужно для этого предпринять?

Гидарн бросил взгляд на собравшихся генералов. Те неловко переминались с ноги на ногу. До них доносились фрагменты разговора, но они совершенно не желали стать его участниками.

Гидарн произнес:

– Мы сражаемся с лучшими солдатами в мире – цветом Греции. Недостаточно просто посылать против них обычные войска. Мы должны выставить на бой с ними наших лучших бойцов – бессмертных.

– Моих телохранителей?

– Леонид использует своих, – заметил Гидарн. – Бессмертные – единственные воины, которые смогут противостоять спартанцам – по храбрости, не по умению. Но у нас их больше. Разреши послать их в проход.

Ксеркс задумался на несколько минут. Для него сделать такой шаг почти означало признаться в собственном поражении. Любое из его менее ценных подразделений должно было справиться с этими тремястами спартанцами. То, что он был вынужден на столь ранней стадии применить своих отборных воинов…

– После того, как мы сотрем с лица земли этих спартанских фанатиков, – с убеждением сказал Гидарн, – сопротивление других греков будет сломлено.

Ксеркс бросил на него сердитый взгляд.

– Пусть будет так, Гидарн. Пошли пять тысяч, и пусть пять останется в резерве.

Гидарн поклонился и пошел прочь.

Ксеркс сидел, мрачно рассматривая равнину перед собой и гряду враждебных гор. Он не шелохнулся, пока воздух не задрожал от величественного звука серебряных рожков. После этого он вскочил на ноги. Из огромного палаточного городка, разбитого вокруг его собственного шатра, выходили бессмертные. Они держались в своих расшитых золотыми блестками плащах с высокомерием и самоуверенностью, которые привил им он, Великий царь. Ни разу они не подвели его. Древки их копий были украшены внизу набалдашниками в виде золотых гранатов, они и в самом деле выглядели бессмертными. Их всегда было десять тысяч, не больше и не меньше; и их всегда будет десять тысяч.

Сам вид бессмертных поражал настолько, что другие персидские солдаты пятились, когда они маршировали мимо. Бактрийцы и ливийцы, эфиопы и ликийцы – все инстинктивно шарахнулись от этих избранных, которым предстояло сделать то, с чем не справились остальные.

– Пусть спартанцам придет конец, – прошептал Ксеркс самому себе.

Бессмертные размеренно продвигались к проходу, уверенные в своей способности выполнить его приказ.

XVI

Теусер перехватил взгляд воина, который стоял около него в первом ряду спартанцев. Еще совсем недавно они скатывали валуны на ливийские колесницы, а теперь, встав плечом к плечу, ждали тех, кто пойдет на них в следующую атаку. Происходящее не было похоже на те сражения, к которым его готовили старые учителя; но в этом неортодоксальном варианте была своя прелесть. Наставникам будущих воинов придется пересмотреть кое-какие основополагающие идеи.

Стоящий рядом человек улыбался. Теусер ощущал, что подобная улыбка играет и на его лице: она была частью того напряженного счастья, которое они испытывали в это мгновение.

Илоты все еще убирали следы последнего истребления персов. Тела были свалены на мелководье внизу, а части колесниц, разломанные на еще более мелкие куски, разбросаны по проходу перед передней линией обороняющихся.

Издалека донесся звук, к которому они уже успели привыкнуть, – рев рожков. Позади ожидающей линии послышался звук шагов человека, пробирающегося по камням и деревянным обломкам. Потом Теусер услышал голос Леонида.

– Ликург, который подарил нам наши законы, мудро утверждал, что мы не должны сражаться с одним и тем же врагом дважды, иначе он изучит нашу тактику. Пентей, что бы ты сделал на месте царя персов?

– Отвел бы испуганные войска и послал бы свежих бойцов – самых лучших.

– Мне кажется, именно это он сейчас и делает.