Лев Спарты - [18]

– Теусер, я уже стала думать, что ты никогда не придешь! – она оттолкнула его от себя и стала изучать, наполовину – притворно, наполовину – с обожанием. – Какой же ты красивый! Как здорово смотрелись утром воины в их красных плащах!

– Они сыграли тревогу еще до рассвета, – взволновано произнес он. – Это война! Теперь я могу отправиться к царю…

– Я разговаривала этой ночью с тетей Горго. Ее слова смешались с его, переплелись – и у обоих перехватило дыхание. – Все сделано. Мой отец пошел к Леониду, мы должны последовать за ним. Я так ждала тебя… ждала. Милый, пойдем к ним. Если они позовут тебя, нужно, чтобы ты был рядом.

У нас так мало времени, подумал он в отчаянии. Он посмотрел на повернутое к нему лицо – такое бледное и нежное, и в то же время такое сильное. Сильное той силой, которая неведома ни одному воину, с которой ему еще не приходилось сталкиваться. Нет, ему всегда будет не хватать времени для этой женщины.

– Я не пойду, – сказал он, – если не побуду с тобой хотя бы один час как с женой.

Краска коснулась ее красиво очерченных скул.

– Мы так любим друг друга, что мы успеем за час?

– Сегодня мы выясним это, – произнес он.

Элла отвернула лицо, словно не желая, чтобы он его видел; но она смеялась, и он рассмеялся вместе с ней. Взявшись за руки, они побежали сквозь кустарник.

Все было тихо, в доме не было видно никакого движения. Они вышли за ворота, в ста ярдах стояла его лошадь. За нею присматривал илот, сидящий на корточках у обочины и наслаждающийся минутами непривычного безделья.

– Только один конь? – Элла скорчила гримасу.

– Он сильный. Да и путь недалек. Он сможет донести нас обоих. Или ты хочешь, чтобы я принес тебя в дворец на руках?

– Хочу, – улыбнулась Элла, – но нет… – когда он сделал попытку подхватить ее на руки, – это было бы здорово, но слишком медленно. Важнее, чтобы мы оказались там как можно скорее, а твой конь мчится быстрее ветра.

– Пусть будет так.

Он подставил руку под ее ступню, и она взлетела на спину лошади, сжав коленями ее бока. Теусер на мгновение замер. Что бы ни случилось, подумал он, изображение этой стройной загорелой ножки на фоне пятнистой конской шкуры останется с ним навсегда. Даже если его жизнь продлится всего несколько дней; а может, она будет затянется на столько лет, что он успеет сбиться со счета.

А потом он вспрыгнул позади ее. Они помчались галопом прочь, а илот побежал им вслед, закашлявшись от поднятой конскими подковами пыли.

Вскоре они уже были в городе и подъехали ко дворцу. Снаружи стояло много лошадей, и Теусер подозвал жестом илота, чтобы тот охранял его скакуна до прибытия его собственного слуги. Потом он легонько охватил ладонью локоть Эллы и направился с нею в государственный зал, где обычно собирались цари Спарты и высшая знать. На улицах города с каждой минутой становилось все больше людей, направляющихся к дворцу; лошади тихо ржали и били копытами.

Элла и Теусер подошли ко входу в большой государственный зал и остановились. Узнавший их гоплит мрачно кивнул Теусеру и племяннице королевы, но наклонил копье, как знак того, что они не должны входить.

Изнутри доносился звонкий голос Леонида.

– Я не буду тратить время на болтовню. В связи с тем, что Совет сейчас объявляет войну, все солдаты переходят под абсолютное командование царей. Все согласны, что спартанцы не могут нарушить данное слово, не так ли? Поэтому мы должны выступить.

Леонид сделал паузу. Умолкающее эхо, шепот… и нерешительное согласие? С того места, где находились Элла и Теусер, было трудно распознать настроение собравшихся.

– Руководить мобилизацией поручаю Пентею, сыну Солона, – сказал Леонид.

И опять – ни ответа, ни возражений; ступни Пентея тихо прошелестели по полу, на мгновение он попал в поле зрения Эллы.

– Я выполню мои обязанности, – произнес он. – У меня также есть личная просьба.

– Говори, Пентей.

– Моя дочь Элла ждет снаружи с юным Теусером. В связи с отсутствием отца Теусера они просят твоего разрешения на женитьбу.

Опять наступила тишина. Теусер ощутил, как по его спине разливается непонятное щемящее беспокойство? Может ли это молчание что-нибудь означать? Ему же только показалось, что прошло много времени прежде, чем были сказаны слова; только показалось, что Леониду было неприятно их слышать. Он вспомнил свои раздумья о том, что его желание жениться на Элле может быть воспринято как слабость, недостойная воина. Но он нравился Леониду; царь знает, что он не из слабосильных; царь временит с ответом только потому, что…

Почему он тянет?

Наконец, царь заговорил.

– Пусть они войдут.

Пентей подошел к двери и улыбнулся дочери. Потом он улыбнулся Теусеру, и это была улыбка отца при виде любимого сына. Она придала Теусеру сил. Он взял Эллу за руку и ввел ее в государственный зал. Потом она остановилась рядом с отцом, а Теусер быстро прошел к царю. Пол казался безбрежным, расстояние – бесконечным. В конце концов, он остановился перед Леонидом. Теусер слегка поклонился и посмотрел в лицо, которым так восхищался, – лицо царя, который умеет улыбаться, шутить, поддаваться человеческим эмоциям и в то же время оставаться воином, не знающим себе равных.