Лев любит Екатерину - [16]
– Во-о-он!!!
Из палатки вылетел Репнин с какими-то листочками в руках. В след ему неслось:
– И ты мне, православному, командующему армии, посмел!!!
Из-за полога донесся грохот, это их сиятельство переворачивал походную мебель – бушевал. Жалко всхлипнула кровать, на которую с размаху рухнуло тучное тело. Кажется, молодец-фельдмаршал проломил свое ложе.
Через минуту снова раздался скрип, и голос, уже усталый, но все еще грозный окликнул Потемкина:
– Заходи! Я же знаю, что ты там, за дверью!
Григорий встал. Товарищей уже рядом не было, и потому он шел медленно, но ровно. Наклонился, вступил в шатер. Петр Александрович сидел посреди развороченной комнаты на походной койке и задумчиво грыз согнутый палец.
– Ты, брат, почему не сказал, что за тобой эти гоняются?
Гриц непонимающе пожал плечами.
– Ой, только не ври мне! – Румянцев замахал руками. – Не сейчас. Говори правду. Ты потому из Питера в армию сбежал, что тебя эти обложили?
– Ваше сиятельство очень обяжет меня, если пояснит, о ком речь?
– А ты не знаешь? – взвился Румянцев. – Завелась у нас тут порода… Мне святым Мартыном каким-то в нос тычут. Гороскопы твои показывают. Ни черта я не понял. Да и ни к чему мне это!
Потемкин смотрел на старика. Долго молчал, запоздало понимая, что Репнин – близкий друг Милиссино. А с Милиссино у Григория счеты особые и не о них сейчас речь.
– Ваше сиятельство ошибается, полагая, что названные люди при дворе так сильны, – наконец выдавил из себя Гриц. Он сел возле Румянцева на корточки и протянул ему чудом уцелевший кувшин воды. – Я уехал в армию по своей воле, волонтером. Посчитал недостойным оставаться в столице, пока война. У меня есть на это свои причины, но, поверьте, они личного свойства…
Румянцев усмехнулся. Знамо дело. Кому неизвестно, что камергер Потемкин влюблен в императрицу? Впрочем, как и многие.
– У меня создалось впечатление по письмам Ее Величества, – осторожно заметил фельдмаршал, – что вы ей дороги. Это так?
– И да и нет, – нехотя ответил Григорий. – Мы старые друзья. Не больше. Но и не меньше.
– Так просветите меня, дурака, – фельдмаршал обмакнул в кувшин руку и всей пятерней вытер лицо, – как императрица относится к этим «мартынам»? Боится их?
Гриц вздохнул.
– Ее Величество старается делать вид, что их нет. Но всегда имеет в виду их позицию.
– Хитро-о, – протянул Румянцев. – Я вот что тебе скажу, сынок: ты с ними не связывайся. Странные это люди. Как дерево бывает в лесу: с виду крепкое, зеленое, а сердцевина гнилая. Ударь обухом – от здоровых аж звон идет, а эти глухо так стонут, угрожающе… И жена моя, Екатерина Михайловна, в письмах весьма от них остерегает. Она ведь обер-гофмейстерина малого двора, а там «мартынов» целый клубок.
Потемкин улыбнулся. Ему был очень мил этот сильный, грузный человек, уверенный, что все на свете дела решаются криком, но в сущности добрый и незлобивый.
Граф кивнул каким-то своим мыслям.
– Я вот что, я тебя из корпуса Репнина заберу. Примешь корпус Боура.
Расстались уже в ночи. Потемкин побрел к своему шатру и у самого входа услышал резкий, надтреснутый голос:
– Эй, сударь, вы напрасно продолжаете переписку с известной особой.
Гриц обернулся и лицом к лицу столкнулся с Репниным.
– Какое вам дело до моей корреспонденции?
– Я вас предупредил.
После взятия островка граф не долго нянчился с осадой. Подолбил из пушек. Сбил кое-какие лобовые укрепления и задумал пробное наступление. Навели переправу, по ней, как по ковровой дорожке, решили подкатиться к самым стенам и попробовать на зубок, хорошо ли стоят турки?
Турки стояли хорошо, потому что давно врылись в землю и уходить не собирались. Газы-паша больше Жену в Солнце не видел и решил, что поблазнилось. Только однажды, взойдя на бруствер, глянул вниз и аж назад откинулся. На волнах реки дробилось золотыми осколками отражение полумесяца с самой высокой мечети города, точь-в-точь как во сне…
Неверные же шевелились на противоположном берегу и грозно урчали, как медведи, разбуженные зимой. Плохо дело, будет приступ.
Румянцев распределил силы так: в авангарде гренадеры, на флангах конница. Грицу досталось левое крыло. Утром под барабанный бой полки двинулись к крепости. Знамена развернуты. Трубы раздирают морозный воздух. Турки вывесили со стены пять золоченых конских хвостов на древках – по числу полков, которым паша положил участвовать в деле. Открыли ворота. Увидели гренадер с гранатами, не стали пехоту тратить, сразу пустили конницу. Гренадеры гранаты пометали, с треть верховых выбили. Но и только.
Закрутились, заплясали турецкие всадники, засверкали кривые сабли. Только и слышно со всех сторон: «Аллах! Аллах!» Дрогнули гренадеры, побежали бы, да некуда. Враг обступил их и с фронта, и с флангов. Повернулись назад, и ам агаряне замкнули кольцо. Гренадеры – ребята крепкие, и против конного могут выстоять, но уж больно сегодня турки в большом числе. Озверели, мстят за Гуробалы.
Однако ведь есть и своя конница! Потемкин на левом фланге чуть ремень повода не грыз от нетерпения. Когда же велит командующий выручать? Не дождался, послал вестового к графу с просьбой переменить приказ и ему нестись в авангард, где сейчас драка. Румянцев же конницу придерживал. Крепка была его надежда на гренадер. Полковник Семен Воронцов всегда неплох казался в деле. Но, видно, не судьба сегодня ему пить победную чашу.
Среди правителей России императрица Екатерина II, или Екатерина Великая (1729–1796), занимает особое место. Немка по происхождению, не имевшая никаких династических прав на русский престол, она захватила его в результате переворота и в течение тридцати четырех лет самодержавно и твердо управляла огромной империей. Время ее правления называют «золотым веком» русского дворянства. Две победоносные войны с Турцией и одна со Швецией, присоединение Крыма и освоение Новороссии, разделы Польши, в результате которых православные украинские земли вошли в состав Российского государства, — все это тоже блестящие достижения «золотого века» Екатерины.
Его называли гением и узурпатором, блестящим администратором и обманщиком, создателем «потемкинских деревень». Екатерина II писала о нем как о «настоящем дворянине», «великом человеке», не выполнившем и половину задуманного. Первая отечественная научная биография светлейшего князя Потемкина-Таврического, тайного мужа императрицы, создана на основе многолетних архивных разысканий автора. От аналогов ее отличают глубокое раскрытие эпохи, ориентация на документ, а не на исторические анекдоты, яркий стиль.
Книга известного историка и писателя Ольги Елисеевой рассказывает о молодых годах Екатерины — будущей «владычицы полумира». Еще в 14 лет она составила свой план: «нравиться супругу, императрице Елизавете и народу» — и ничего не забыла, чтобы достигнуть в этом успеха. Какие средства использовала юная супруга наследника для осуществления своих амбициозных планов? Искренне ли желала она наделить своих поданных «счастьем, свободой и собственностью»? Как республиканка «в душе» стала одним из самых могущественных самодержцев? Чтобы заглянуть в тайники души Екатерины Великой, автор обращается к ее воспоминаниям…
1. Ольга Елисеева против Эдварда Радзинского.2. Дмитрий Олейников против Мурада Аджи.3. Дмитрий Володихии против Анатолия Фоменко.Эта книга может быть названа «язвокорчевательной». Если авторам удалось выкорчевать несколько язв на многострадальном, уже почти при смерти находящемся теле отечественной истории, они считают свою задачу выполненной.Автор сканирования и проверки текста:Иван Сергеевич Юрьев.
Наши современники хорошо усвоили со школьной скамьи, что Бенкендорф был для Пушкина «злой мачехой», нерадивой нянькой. Зададимся вопросом: а кем Пушкин был для Бенкендорфа? Скрещение биографии Бенкендорфа с биографией Пушкина — удобный случай рассказать о шефе жандармов больше, чем принято. И не только о нем. За плечами Александра Христофоровича вырастает целый мир, встают события и люди, которые как будто не играют в жизни поэта особой роли или значатся «недругами». Читателю полезно узнать, что коловращение вокруг поэта было далеко не единственным и даже не центральным в тогдашней русской вселенной.
Российская империя возродилась и стала одним из сильнейших государств в Солнечной системе. Казалось бы, достигнуто процветание, но в обществе зреет кризис, а международная обстановка медленно, но верно сползает к широкомасштабной войне. Спецслужбы империи ищут виновного во взрыве телепорта, из-за которого чуть не погиб государь. Европейский Альянс выдвигает ультиматум, мечтая под прикрытием демократических лозунгов оторвать от России кусок территории с богатыми ресурсами. Ощущение надвигающейся катастрофы заставляет главного «жандарма» империи, могущественного главу III отделения, мобилизовать все патриотические силы огромной страны, чтобы противостоять внешней и внутренней агрессии.
Полагаете, желания сбываются только в сказках и принцы на дороге не валяются? Эдит думала так же, бредя по широкому тракту навстречу Англии и браку по расчету.«Уверена, найдется среди английских дворян романтичный дурачок, который поверит в мою слезливую историю и, не долго думая, обзаведется молодой очаровательной женой-француженкой. Скажете, цинично? Так ведь и жизнь не сказка о невинных девах и благородных рыцарях. Вот если судьба возьмет да и бросит к моим ногам принца, тогда я признаю, что ошибалась, но что-то мне подсказывает…Тут ветви густого придорожного кустарника подозрительно зашумели, и прямо передо мной в дорожную пыль вывалился потрепанный человек…».
Рыжеволосая Айрис работает в мастерской, расписывая лица фарфоровых кукол. Ей хочется стать настоящей художницей, но это едва ли осуществимо в викторианской Англии.По ночам Айрис рисует себя с натуры перед зеркалом. Это становится причиной ее ссоры с сестрой-близнецом, и Айрис бросает кукольную мастерскую. На улицах Лондона она встречает художника-прерафаэлита Луиса. Он предлагает Айрис стать натурщицей, а взамен научит ее рисовать масляными красками. Первая же картина с Айрис становится событием, ее прекрасные рыжие волосы восхищают Королевскую академию художеств.
Но и без этого характер мисс Гарднер был далеко не сахарным. Об этом с успехом говорил ее твердый подбородок, прозрачно намекая на ее потрясающее упрямство, капризность и общую вздорность нрава. Спорить с ней опасался даже сам генерал, поскольку в этих спорах он неизменно проигрывал с самым разгромным счетом. Но лучше всего о характере Аннабэл говорило ее детское прозвище, которое прилипло к ней намертво. По имени ее давно не называли не только родственники, но и знакомые, посчитав, что если имя отражает ее ангельскую внешность, то прозвище метко указывает на ее нрав.
В двенадцатый том собрания сочинений вошли два независимых романа и повесть, относящаяся к циклу «Аллан Квотермейн».
Это является продолжением моей первой книги «Драконы синего неба». Все пошло не по плану, и главная героиня очутилась в настоящем логове вампиров, да причем еще и с амнезией. Сможет ли она что то вспомнить и вернуться к своему суженому? Что же сможет помешать планам Женевьевы…
Вильхельм Мельбург привык ходить по лезвию ножа, каждый день рисковать собственной жизнью ради дела,которому служит уже много лет. Но чувство, вспыхнувшее помимо воли, вопреки всему, в холодных застенках СС заставляет забыть о благоразумии и осторожности. .
Екатерина в окончательной ссоре со своим венценосным супругом. Уже есть приказ о её аресте. Не желая вызывать новой вспышки гнева, Екатерина едет в Петергоф. Тем временем в городе уже всё готово к перевороту. Пётр III узнает о бегстве жены. Он поражён случившимся и долго колеблется, не зная, что предпринять, но в конце концов отплывает в Кронштадт. Заговорщики тоже вспоминают о морской цитадели. В Кронштадт отплывает адмирал Талызин, в помощь которому Екатерина даёт Потёмкина. Им удаётся арестовать эмиссара императора и коменданта и привести морские экипажи к присяге.
В далеком Париже маг и вечный скиталец граф Сен-Жермен показывает своим покровителям, Людовику XV и маркизе Помпадур, удивительный камень — алмаз Дерианур, «Море света», некогда украшавший лоб индийской богини Тары. Теперь камень ищет нового хозяина. Тот, кто его получит, обретет небывалое могущество и встанет во главе поднимающейся империи. Сен-Жермен отправляется в Россию, где должен встретиться с претенденткой на престол — великой княгиней Екатериной Алексеевной. Братство посвященных готово оказать будущей императрице помощь при захвате власти, но хочет получить гарантии грядущих реформ.
Умирает императрица Елизавета Петровна. Ей наследует ненавистный всем великий князь Петр Федорович, поклонник Фридриха II и Пруссии. Его вызывающее поведение, ненависть ко всему русскому, отрицание православия доказывают окружающим, что новое царствование не будет долгим. Такого монарха скоро свергнут. Кто тогда наденет корону? Его маленький сын Павел? Находящийся в заточении узник Иван Антонович, свергнутый с престола в годовалом возрасте? Или никому не известные дети Елизаветы Петровны от фаворита и тайного мужа Алексея Разумовского? Меньше всех прав у супруги Петра III — Екатерины.