Лев Эль’Джонсон: Повелитель Первого - [43]

Огромные двери были взломаны и теперь удерживались приоткрытыми благодаря силе сверхчеловеческих мышц, пока смертные техники кишели по всему узкому пространству прохода, сооружая металлические распорки с помощью дуговых горелок и сверл.

Во всех секциях «Непобедимого разума» наблюдались следы вандализма и саботажа, но именно командная палуба приняла на себя удар психического мятежа кравов.

Каждая консоль за пределами главной платформы, где стоял омытый светом экранов темный трон Льва, оказалась раскурочена, доктринальные кристаллические пластинки были выдраны из когитаторов и растоптаны, а хрупкий инструментарий нападавшие вскрыли, размотав электропроводку и магнитные ленты. Пламеостанавливающая пена цеплялась за переборки и скульптуры с капюшонами, будто едкая слюна хищной флоры. Кристалфлексовые листы окон окружал ореол белых трещинок, и в стекле до сих пор торчали застрявшие пули. Среди разрухи лихорадочно работали еще больше смертных членов экипажа, которые вместе с рыцарями Крыла Железа и их помощниками-людьми занимались тщательными ремонтными операциями, соединяя переносные блоки с системами управления в обход поврежденных интерфейсов. Все это время палуба стонала, словно глубоководный аппарат, достигший предельной глубины. Старшие офицеры сенсориума спорили с артиллерийскими мастерами, техножрецы возражали кузнечным мастерам легиона, передние установки пустотных щитов слепили глаза блеском импульсов, а свет поразительного красного сияния проникал на мостик через потрескавшиеся носовые окна, будто просачивающаяся кровь.

Аравейн вздрогнул, когда из выпотрошенной трубки для электропроводки посыпались искры. Стоило хромому кодицию пересечь эстакаду, которая издавала протестующий скрип, и подняться на платформу по ступеням из алюминиевого сплава, как корабль вновь содрогнулся от приступа резких болей в хребте.

Лев сидел на своем троне с высокой спинкой, держа локти на подлокотниках из древесины с переплетенными волокнами, а его сложенные домиком пальцы рук упирались в подбородок. Безмолвного примарха окружало кольцо рыцарей Сандала, облаченных в балахоны и смотрящих вперед. Перед ними стояли дюжина рыцарей в таких же одеяниях, чьи фигуры смазывались из-за искажений неустойчивого литокаста. При желании даже можно было бы определить расстояние, которое отделяло каждого из воинов от «Непобедимого разума», лишь по стабильности и четкости проекций.

Висящая наверху проекционная пластина испускала вниз конусовидное свечение, в котором слева от трона вырисовывалась фигура Гриффейна. Вестник Огня казался настолько реальным, будто физически находился по правую руку от примарха. Его линкор «Лесная гробница», второй по величине корабль 2003-й экспедиционной флотилии, держался близко к флагману, чтобы более легкие боевые и эскортные суда эффективнее прикрывали капитальные корабли флота. Образы магистра Крыла Ворона Гаррадина с «Дубового трона» и магистра Крыла Грозы Бригэйнта с «Сара Амадиса» затемнялись и были окружены ореолом, однако обладали цельной основой, что позволяло сразу же узнать воинов. Дариил из Крыла Железа, по броне которого, судя по всему, хлестал дождь, до сих пор стоял на стенах Ванискрая. Благодаря относительной близости Темного Ангела к флагману его изображение оказалось четким, однако из-за использования портативных устройств передачи сигнал был неустойчивым, поэтому время от времени гололитическое воплощение Дариила размывалось и уменьшалось. Иногда образ легионера на мгновение мерк, после чего возникал вновь, что сопровождалось шумом перегруженных механизмов. Остальные участвующие в конклаве рыцари явно находились еще дальше, так как из-за огромного расстояния движение их искаженных помехами проекций и звуковой отклик запаздывали.

Физически из всех членов Совета Магистров присутствовал на флагмане только Ольгин. Владыка Крыла Смерти, полностью готовый к войне, облачился в вороной с блестящим отливом доспех, богато отделанный марсианским червонным золотом. С одного его плеча свисала темно-красная накидка, открывавшая взгляду изысканно украшенный и обернутый кожей эфес терранского большого меча, почти такого же огромного, как и клинок самого Льва. Свой шлем в виде разинутой пасти зверя Ольгин держал под мышкой, закрытой висевшей накидкой. Он безмолвно кивнул поднявшемуся по ступеням Аравейну. Кольца его разделенной натрое бороды поблескивали в тусклом свете дюжины источников освещения.

Среди присутствующих не было ни одного явного представителя Крыла Ужаса.

Аравейн подумал о Редлоссе, который в одиночестве находился в армориуме Сандала, и решил, что тот выполняет долг по-своему.

— Ты опоздал, брат, — сказал безликий воин слева от Аравейна, когда кодиций занял место во внутреннем круге рыцарей Сандала.

— Никак не мог успеть вовремя.

— Что случилось с твоим шлемом?

Аравейн хмыкнул.

— Что я пропустил?

— Примерно четыре с половиной часа назад боевой флот неустановленной численности и состава вышел на орбиту Муспела. Наши братья из ордена Сандала, рассредоточенные по кораблям флотилии, помогли подавить бунты среди смертного экипажа, но мы не способны вступить в бой с этим новым врагом. Благодаря хорошей подготовке брат Дариил еще удерживает Ванискрай, но противник высаживает тысячи бойцов. Большая часть города и первые два острова Шейтансвара уже под их контролем.