Летопись далёкой войны. Рассказы для детей о Русско-японской войне - [6]
В деле шпионажа японская разведка использовала абсолютно все возможности, в том числе европейскую и российскую прессу. Негласный подкуп иностранных органов печати на Дальнем Востоке у японцев вскоре вошёл в систему. Получали они информацию о русской армии и флоте и от офицеров иностранных государств. Денег на разведку страна не жалела. Только за три предвоенных года на эти цели японцы потратили почти 12 миллионов рублей золотом. Российская же смета на аналогичные цели за тот же период составила всего 56 тысяч.
Разведывательная деятельность Российского Генерального штаба против Японии велась бессистемно. Наша военная разведка проигрывала японской во всём. У России не было ни разведшкол, ни квалифицированных кадров, ни достаточного количества переводчиков, знающих японский язык. В начале войны у русской армии даже не оказалось надёжных карт предполагаемого театра военных действий.
Российские военные агенты в Токио службой себя особенно не обременяли. Японского языка они не знали. О создании какой-либо агентурной сети речи вообще не шло. В своих донесениях они чаще всего добросовестно сообщали то, что им удавалось узнать от своих коллег, немецких и французских офицеров, и даже не пытались определить, насколько эти сведения правдивы и не дезинформация ли это японской разведки. Вместе с тем даже на основании таких небогатых данных военный атташе в Японии полковник Владимир Самойлов сообщал в Петербург, что все европейские военные агенты убеждены, что русская армия будет разбита японцами ещё до подхода основных сухопутных подкреплений. Наш флот иностранцы также считали безусловно слабее японского.
Что можно сказать в заключение? В январе 1900 года в Петербурге в Морской академии прошла штабная игра. Её целью была проверка боеготовности вооружённых сил России на Дальнем Востоке. Результаты были неутешительны, но никаких выводов никто так и не сделал. Позднее некоторые военные эксперты предположили, что отчёт об этой игре, помеченный грифом «Совершенно секретно», оказался в руках вражеской разведки и был использован японским командованием в качестве сценария будущей войны.
«Желательно, чтобы не мы, а японцы открыли боевые действия. Поэтому, если они начнут боевые действия против нас, то вы не должны препятствовать их высадке в Южную Корею или на Восточный берег до Гензана включительно».
Из телеграммы Николая II наместнику на Дальнем Востоке адмиралу Алексееву
Господь да будет нам в помощь!
В столице российской империи бытовало мнение, что Россия прочно утвердилась в Маньчжурии. Из Петербурга царским сановникам Япония виделась маленьким и весьма отсталым государством. Многим не верилось, что эта небольшая страна может ввязаться в борьбу с таким исполином, как Россия. А если и ввяжется, то будет уничтожена одним щелчком российского колосса.
Немногочисленные же трезвые голоса специалистов всегда тонули в криках ура-патриотов. Так, полковник Самойлов, основательно изучивший японскую армию и флот, оценивал их как очень серьёзного противника. Более того, он предполагал, что при тех условиях, в которых находятся наши войска и эскадра на Дальнем Востоке, успешные боевые действия вести будет очень трудно. Одной из главных проблем он считал невысокую пропускную способность Сибирского пути, из-за которой снабжение армии всем необходимым было весьма затруднено.
Плакат времён Русско-японской войны
В январе 1902 года Япония и Англия подписали договор, который носил явную антироссийскую направленность. Теперь в случае войны дипломатическая поддержка Японии была обеспечена. Это окончательно развязывало руки Стране Восходящего Солнца. Год спустя в российском генеральном штабе уже никто не сомневался, что война с Японией начнётся в самое ближайшее время. Об этом было доложено Николаю II. Но никаких экстренных мер со стороны монарха не последовало.
В конце января 1904 года окончательно зашёл в тупик и переговорный процесс. На одном из приёмов российский император даже объявил японскому послу: «Япония кончит тем, что меня рассердит». Вкоре японское правительство объявило России, что прерывает с ней дипломатические отношения. В ответ русской дипломатической миссии был отдан приказ в полном составе покинуть Токио.
Всё указывало на то, что Япония желала воевать.
Адмирал Алексеев
Это понимали военные, но по-прежнему не хотели видеть царские сановники, которые пребывали в иллюзиях о несокрушимой мощи государства. О разрыве дипломатических отношений между двумя странами в Порт-Артуре знал только наместник царя на Дальнем Востоке адмирал Алексеев и близкие к нему люди. Командование эскадры в известность поставлено не было.
Незадолго до начала войны адмирал Степан Макаров в Петербурге подал в Морское министерство записку, где предупреждал об опасности расположения русского флота на внешнем рейде Порт-Артура. «Если японцы атакуют там наши корабли, то результат такой атаки будет для нас очень тяжёл», – подчёркивал он. Рекомендацией флотоводца пренебрегли, а его слова оказались пророческими.
Днем 26 января в Порт-Артур пришел английский пароход, на который в спешном порядке погрузились все проживающие в городе японцы. От них неприятель получил последние сведения о расположении в гавани русских кораблей.
