Лето Гелликонии - [14]

— К чему ты клонишь, анатом? — спросил король.

Слушая КараБансити, монарх мерил шагами приемную зала, а его ручной фагор Юлий, семеня, поспешал за ним. Слова анатома и астролога напомнили монарху о королеве, которая часто читала принцессе Татро истории о древних временах из книги РайниЛайана.

— То, к чему я клоню, содержит в себе неоспоримый ответ на ваш вопрос, ваше величество. Госпожа ВрайДен, о которой я веду речь, тоже была неверующей, что позволяло ей видеть мир таким, как он есть, без тумана божественной воли. До тех пор пока ВрайДен не рассеяла этот миф, повсеместно считалось, что Беталикс и Фреир суть два живых стража, охраняющих наш мир от могущественных недругов, грозящих людям с небес. При помощи науки геометрии эта замечательная женщина сумела предсказать циклы движения и затмений светил и сделала из этого вывод о близком окончании холодных лет. За познанием идет познание, причем сказать с уверенностью, куда приведет нас следующий шаг, очень трудно. Круг — эмблема Церкви — плохо олицетворяет это извечное движение.

— Для меня это предпочтительнее слепого блуждания ощупью во тьме.

— Но я нашел способ увидеть сквозь эту тьму свет. С помощью нашего общего знакомого, СарториИрвраша, я изготовил из стекла линзы, во многом подобные человеческому глазу.

В нескольких словах анатом и астролог описал королю устройство телескопа, посредством которого они с СарториИрврашем наблюдали фазы Ипокрена и других планет.

— Мы наблюдали небесных странников, и один за другим они раскрывали нам свои тайны. Вскоре мы получили возможность с убедительной точностью предсказывать их движение и подкрепили свои наблюдения расчетами. Установив общее в поведении каждого планетного тела, мы вывели законы небесной геометрии, которые, как нам потом стало ясно, были известны еще при ЯрапРомбри, который за свои передовые взгляды подвергся мучениям от рук Церкви. В частности, один из законов, которые мы взяли на себя смелость сформулировать, гласит, что все миры обращаются вокруг Беталикса, а тот, в свою очередь, описывает бесконечные замкнутые круги вокруг Фреира. Причем радиус-векторы кругового движения и планет, и Беталикса покрывают в одинаковые промежутки времени одинаковые площади пространства, иными словами, скорость их обращения подчиняется строгим закономерностям. Кроме того, мы установили, что одна из быстрых планет, Кайдау, обращается не вокруг Беталикса, а вокруг самой Гелликонии, и может с полным правом именоваться нашим спутником, или луной.

Король перестал вышагивать по зале и, повернувшись к ученому, быстро спросил:

— Может быть так, что на Кайдау тоже живут люди?

Вопрос был задан с таким живым интересом, что КараБансити на мгновение растерялся.

— На мой взгляд, государь, Кайдау — это не настоящий мир, в том же смысле, как Гелликония и Ипокрен. Это просто серебряный глаз в небе, не более того.

Король хлопнул в ладоши.

— Все, объяснения закончены. С меня хватит. Вижу, что ты кончишь точно так же, как СарториИрвраш, ибо я ничего не понял из того, что ты тут наговорил.

— Если бы нам удалось донести эти объяснения до понимания Панновала, это могло бы значительно освежить несколько устаревшие воззрения Священного Города. По моему глубокому убеждению, как только Святейший Це’Сарр поймет небесную геометрию, он изменит свои взгляды и на геометрию человеческую — то есть предоставит людям и фагорам точно так же в мире и согласии обращаться друг вокруг друга, как это многие века делают Беталикс и Фреир, вместо того чтобы раз за разом строить планы священного истребления фагоров, которые, по сути дела, лишь привносят сумятицу в порядок вещей.

Разглагольствования КараБансити, которым он предавался с видимым удовольствием, были прерваны нетерпеливым жестом короля.

— Продолжим в другой день. Моему разуму трудно вместить столько ереси сразу, хотя я должен отдать должное остроумности твоих суждений, анатом. Насколько я понял, ты, так же как и я, предпочитаешь исходить из того, что дано, из обстоятельств. Так зачем же ты пришел — позабавить меня своими хитроумными россказнями?

КараБансити поднял голову и с достоинством встретил взгляд пронзительных глаз короля. Выдержав паузу в несколько биений сердца, он ответил:

— Нет, ваше величество, я пришел не за этим. Как большинство ваших подданных, я имел намерение получить от вас какую-то выгоду.

Расстегнув пояс, анатом достал браслет, найденный им на мертвеце, и протянул его королю.

— Приходилось ли вам видеть нечто подобное раньше, ваше величество?

Король взял в руки странный браслет и уставился на него в явном изумлении.

— Да, — наконец ответил он. — Я уже видел этот браслет раньше, в Матрассиле. Эта удивительная вещь попала ко мне в руки от не менее удивительного человека, утверждавшего, что он прибыл с другой планеты. С твоего Кайдау, анатом.

Проговорив это, король поджал губы, как будто сразу же пожалел о сказанном. Он долго смотрел, как извиваются и меняются цифры за прозрачным щитком браслета, а потом сказал:

— В другой раз, когда у меня будет больше времени для бесед, ты расскажешь мне, каким образом эта вещь попала к тебе, анатом. Теперь же аудиенция окончена. Меня ждут неотложные дела.