Летняя практика - [5]
Тетка-то Алевтина поехала.
Не может отказать она человеку, когда оный головой о порожек бьет, умоляючи. Собралась. Травки свои прихватила. Оно-то, может, смерть и незваная гостьюшка в доме, да только порой долгожданная. Потому как коль и вправду хвороба нутряная, канцером в Акадэмии именуемая, приключилась, то спасения от нее нетушки, одно в силе Алевтининой — помочь по-своему, от боли и мук избавивши. Но не о том же ж… Приехала она и глядить, что женщина та вроде б и лицом бела, болезна, да только телом уж обильно зело. С голоду так не опухнешь.
Да и жаловаться жалуется голоском слабеньким, а зятя своего шпынять — так сразу голос и прорезается. А после спохватится и стонет, стонет, ажно заходится. Тетка-то Алевтина сразу скумекала, что дело-то непростое. Велела она всем уйти, мол, вселился в болезную дух зловредный и тетка Алевтина будет его выманьвать и караулить. И главное, что неможно никому, окромя болезной и самой Алевтины, в доме быть, потому как уж больно хитер дух. Выскочит из болезной и кинется в кого другого. Выставила, значится, что мужичка измученного, что жену евонную, что деток малых. А сама села с больной духа караулить. Та-то глазоньки прикрыла, рученьки на грудях сложила и охает, мол, тяжко. Тетка слухала-слухала да и придремала будто бы. Тогда-то больная и перестала помирать.
Один глаз открыла.
Другой.
Глядит, что спит знахарка приглашенная, и сама-то с полатей сползла да к печи, где щи вчерашние остались. Встала и ложкой наяривает, ажно похрюкивая, да колбаской закусывает. За колбасу эту, сгинувшую из погреба, кот был битый еще.
Ну а как тетка-то за руку болезную, которая не болезная вовсе, схватила, так и стала та плакаться, что, мол, смертушку свою чует, вот и решила в последний раз щец откушать. Ага… тетка-то ей разом объяснила, кто такова. И что не лечить прибыла, лечить-то она не обученная, но страдания облегчить.
А ежель не покается обманщица, то и облегчит.
Не ей, вестимо, родным ейным, которые вокруг болезной мало что хороводы не водили.
Там-то все просто… Сперва взаправду приболела, спину скрутило крепко. А после отошла, да понравилось ей болеть. Лежишь на печи, пока все по хозяйству колотятся… Красотень.
У боярыни из всех хлопот хозяйских — жемчугам пересчет весть да ноготки тряпочкой выглаживать, чтоб ровны были да хороши.
— Мне жаль, дорогая сестрица, — Маленка губы поджала и на меня зыркнула, — что тебе приходится выносить все это…
Любляна всхлипнула.
И вновь платочек к глазу прижала. К левому. А правым на меня глядит, и глаз этот что из стекла сделанный, не живой. И я гляжу, гляжу… а ничегошеньки выглядеть не могу. Уж и так, и этак…
Посидели мы за столом.
А после гостьюшек в покои их я проводила.
Хороши покои.
Ковров в них привезли шелковых, и полы укрыли, и стены, вроде как для теплоты, а что уж там за коврами этими, то… Да, может, оно и нехорошо, но вот не было у меня им веры. И гляжу на сестриц, ажно побелели обе. Старшая пальчики к вискам прижала, глазоньки закатила, того и гляди сомлеет. Младшая хлопочет да на меня позыркивает.
Она-то и не выдержала.
— Что за дом этот? И комнаты… никак самые худшие выбрали. Конечно, кому мы, сироты горькие, нужны? А ты, жених, скажи, чтоб в другие переселили…
— А чем эти нехороши? — подал голос Илья, порог переступивши.
Значит ли, что не он это? Если сумел? Или… В начертательной магии собственно магии капля, оттого и ненадежной она считается. Да и не полный узор я рисовала, а так… набросок махонький…
— Душно здесь! — Маленка ноженькой топнула.
— Окошко открой.
— Тогда холодно будет!
— Шубу вздень.
— Сквозняки…
— Перестань, — Илья к сестрице подошел, — раньше ты не была такой капризной.
— Раньше и ты не был таким равнодушным.
А у самой губы-то дрожат, того и гляди расплачется. Но нет, поджала, закусила едва ли не до крови и к сестрице своей болезной кинулась, обняла за плечи, зашептала, но громко так, чтоб слышали все:
— Ничего, дорогая… Вот посмотришь, все еще переменится. Потерпеть надобно… самую малость потерпеть.
Вот с того дня они в моем тереме и терпели, девок дворовых капризами изводя. То, волосы расчесывая, дернут гребешком. То летник мятый поднесут… иль не мятый, а иного цвету, чем боярыня просила. И все-то им неладно было. Вода для умывания холодна, для питья — горяча. Мед несладок, яблоки кислы, а еда и вовсе несъедобна. И со мной… В первый-то день еще держались, а после Маленка в глаза заявила, что, дескать, сама я холопка, а если и не холопка, все одно звания низкого, недостойная и лицезреть боярынь, не то что за столом одним с ними сиживать и разговорами глупыми докучать.
А я что?
Хотела ответить, да стерпела.
Не из-за страху перед матушкой-царицей, а потому как Кирей просил. И Ильюшка — хоть он-то просить не приучен — явился в первый же день, встал, глядит так… А глаза больные-пребольные. Да и не утерпела я.
— Что ж ты, — говорю, — добрый молодец и закручинился?
А самой не то смеяться охота, хохотать во все горло, не то слезами дурными зайтись.
— Неужто беда приключилась какая?
— Приключилась, — молвил Ильюшка в ответ и щеку потер. — Ты сама эту беду видывала.
Жилищный вопрос не только москвичей испортил. Вот и здесь свела судьба под одной крышей честную советскую ведьму, двуипостасного, птицу-гамаюн да еще диву с ребенком. И это не считая людей обычных, которым и без нелюдей нелегко приходится. А тут еще на освободившуюся жилплощадь, которая многих манила, новый жилец появляется. Он молод, одарен и при погонах. Хорош собою и, самое главное, возмутительно холост. И появление его грозит нарушить хрупкий коммунальный мир, ведь с мужчинами после недавней войны еще сложнее, чем с жилплощадью.Вот только Астре этот жилец весьма подозрителен.И она честно старается держаться от него подальше.
Что делать старой деве, если жизнь не слишком ладится? Завести кота. А потом еще сорок. Попасть в другой мир. Обжиться в зачарованном доме. Свести знакомство с призраком бывшего хозяина. Посеред ночи прогуляться в зачарованный лес и спасти добра молодца. Помочь соседям и людям простым, ведьмовской помощи жаждущим. И заодно уж пристроить четыре десятка котов в добрые руки. Благо, в этом мире о котах и не слышали. Ничего, Стася справится. Наверное. Двухтомник.
Что делать, если в родном селе женихов достойных днем с огнем не найти, а замуж хочется? Ответ прост: предстоит Зославе дорога дальняя и дом казенный, сиречь Акадэмия, в коей весь свет царствия Росского собрался. Глядишь, и сыщется серед бояр да людей служивых тот, кто по сердцу придется внучке берендеевой. А коль и нет, то знания всяко лишними не будут, в Барсуках-то родных целительница хорошая надобна. Вот только приведет судьба Зославу не на целительский факультет, а на боевой, что девке вовсе неприлично.
Если вас вернули в мир живых, значит, это кому-то нужно. Во всяком случае, у меня самой не было ни малейших причин воскресать. Впрочем, жаловаться я тоже не собираюсь, хотя родственники, уже поделившие мое состояние, возвращению не обрадовались. И не только они. Мое воскрешение милостью Плясуньи, покровительствующей нашему роду, неожиданно затронуло слишком многих. В числе их и давний враг нашего рода, почти истребивший его, и члены таинственной секты «Черного лотоса», проповедующей право сильных убивать, и даже древние такхары, желающие извести всех, кто поклоняется моей богине. И что мне делать? Смириться с нынешним моим состоянием. Выжить. Найти и наказать виновных, исполняя божественную волю.
Маргарита знала, что в этой жизни ничего не достается даром. И если уж выпал шанс изменить свою жизнь к лучшему, то надо держаться за него и руками, и ногами, и новообретенным даром. А то, что окружающие насчет этого дара и самой Маргариты имеют собственные планы, так это исключительно их проблемы.
Тельма знала: она должна стать лучшей в своем деле, если хочет добиться справедливости и доказать, что ее мать, прекрасная Элиза, была убита. Мэйнфорд знал: рано или поздно он окажется в сумасшедшем доме, ведь проклятие семьи не отменить. И что за беда, если безумие поразит не только его, но и весь город? Кохэн, масеуалле-изгнанник, знал: старые боги не ушли, как бы ни хотели того новые хозяева мира. И дверь в Бездну, где они заперты, вот-вот откроется. Достаточно одной капли крови. Кто ее прольет? Не важно.
Ослепительный дебют Райнона Томаса — завораживающая Спящая красавица и что было после «долго и счастливо».Спустя сто лет, как она уснула, принцессу Аврору разбудил поцелуй прекрасного принца сломленного королевства, что мечтало о её возвращении. Всюду говорят, что она должна жить долго и счастливо. Но Аврора понимает, что это лишь сказки.Её семья давно мертва. Истинная любовь — чужак. Жизнь была спланирована политическими противниками, пока она спала.Когда Аврора пытается разобраться в новом мире, она начинает опасаться, что проклятие оставило след на ней — пламя и опасность, что она может быть столь порочной, как ведьма, отравившая её.
В Академии Магических исследований Алиса надеялась обрести потерянный дар, но не всё так просто и вдобавок к магическим способностям она получила духа, который стал охотиться за её телом. Придётся сильно постараться, чтобы отстоять право на жизнь.
Способна ли молодая иномирянка спасти несколько государств от полного уничтожения, пусть так и написано в королевских книгах предсказаний? И может ли она изменить эти предсказания в лучшую сторону, ведь ей пророчили совершенно не ту судьбу, какую она хочет? А хочет она всего-лишь обычного женского счастья…
Школьную учительницу Кейт Хартман похитили и вынудили использовать ее ментальные способности для убийства. Теперь она — убийца с пристрастием к похищению душ. Кейт борется за исцеление, но только одному человеку под силу успокоить бурю в ее душе. Гениальному специалисту по аномалиям — под чьим белым халатом скрыто мускулистое тело — мужчине, к которому она боится даже прикоснуться: доктору Гейджу Уокеру.Гейдж посвятил всю свою жизнь помощи аномалиям, преследуемый прошлым в ЦРУ, где он провел слишком много экспериментов и причинил боль многим людям… в том числе и собственному брату.
Первый полет ветра всегда прекрасен! Только благодаря этому полёту приобретается имя, путь, собственная сущность. Я выполнила первый полет! Я смогла! Я стала сильной! Я полюбила вопреки! Но это ещё не значит, что я смогу пройти путь, уготованный мне. Что мне остаётся делать? Остаться рядом с ним? Или подчиниться этому миру, не нарушая гармонии? Ведь права на любовь...нет.
Что делать, если близкий человек предал? Согласитесь, будет трудно, но не смертельно. А что делать, если этот предатель решил от Вас избавиться? Вот тут становится плевать на трудности. Ведь так хочется жить!
Айра – самая невезучая адептка в академии высокого искусства. Но не потому, что является изгоем в собственном классе и сильно отстает от сокурсников по уровню знаний. А по причине того, что совершенно не помнит своего прошлого, поэтому начала жизнь, что называется, с чистого листа.Чтобы обрести себя, Айре придется заново открыть для себя окружающий мир. Пройти долгий путь от ученицы до полноценного мага. И обрести не только верного друга, но и кровного врага, война с которым обещает быть очень долгой.
Айра — самая везучая адептка в академии всеобщей магии, потому что смогла не только выжить в войне с Викраном дер Солленом, но и благополучно от него сбежала. А теперь ей предстоит вернуться в Занд, чтобы лицом к лицу встретиться со своим настоящим врагом. И доказать самой себе, что настоящая любовь не умирает.
Айра – самая необычная адептка в Академии высокого искусства. Не только потому, что умудрилась поладить со смертоносным игольником и в короткие сроки обогнать сверстников по уровню знаний, но и из-за дружбы с самым настоящим метаморфом. В качестве персонального учителя у нее теперь числится древний призрак. Лучшими друзьями для нее являются растения и животные. Но даже это не способно смягчить ненавидящего ее боевого мага. И Айре еще не раз придется убедиться, что такие, как Викран дер Соллен, никогда не меняют своих решений.
Всю свою жизнь я мечтала обладать магией. Стать одной из чародеек, которые не так давно перестали быть вне закона. Кто же мог подумать, что эти мечты исполнятся? И теперь, когда моя судьба уже решена главой рода, у меня появляется выбор. А еще путь, куда можно сбежать от нежеланной участи, — Академия запретной магии.