Летний брат - [9]

4

На столе стоит разорванный бумажный пакет из забегаловки Ногтя. Вообще-то это место называется «Снэк Пэлас», но мы зовем его Ноготь, потому что у Армана, хозяина заведения, на пальце ноготь длиной не меньше сантиметра. Когда покупаешь у него сосиску, он протыкает этим ногтем шкурку и проводит им по всей длине. Можно выбрать одну из трех бутылок с соусом, которым он тонкой струйкой польет разрез.

— Ты где был? — раздается голос па из кресла, говорит он с набитым ртом. Он берет два ломтика картошки и обмакивает их в майонез. — Я думал, ты яйца пожаришь.

Я уставился на него так пристально, как только смог.

— Что?

Я молчу.

— Чего с тобой?

Я не сдаюсь. Он уже прищурил глаза, долго мне не продержаться.

— Ты чего на меня уставился? — Па обтирает жирные пальцы о штанину и собирается встать. — Черт побери, Брай! Отвечай сейчас же!

Я быстро кидаю на стол четыре двадцатки.

— Это за первую неделю. — Я пытаюсь ничем не выдать, как я собой горжусь. — И жилец уже въехал.

Па переводит взгляд с денег на меня и обратно. Но продолжает работать челюстями.

— Это там, перед воротами, его машина, значит? — Он пересчитывает двадцатки, как будто не верит своим глазам. — За одну неделю?

— Он не сильно сопротивлялся.

Па сдвигает занавеску на окне в сторону, но через окошко тот трейлер не виден.

— Это ведь не кто-то типа Арафата с семейством? Еще раз орава детей нам тут не нужна.

— Нет-нет. Он один. Во всяком случае, почти.

— Что значит почти?

— У него с собой аквариум.

— Аквариум?

— И он хочет, чтобы ты починил кондиционер.

— Это мы завтра утром глянем.

Па двигается, чтобы я мог сесть на подлокотник. Он пододвигает ко мне сосиску и еще больше разрывает пакет с картошкой. Из двадцаток он делает вялый веер и машет им перед лицом.

— Здорово провернул, Брай.

Пятая двадцатка жжет мне карман.

5

Чтобы вытащить из кондиционера последний мелкий шуруп, мне приходится так сильно за него схватиться, что у меня сводит большой палец. Па одной рукой опирается на ящик для инструментов и прочищает горло.

— Не потеряй, — голос его подводит, и он срывается на писк. — Это важные винтики.

Теперь, когда мы их все открутили, я могу снять крышку. Эмиль выходит, чтобы познакомиться с па. Но как только он видит, что Рико и Рита с нами, он мигом влетает обратно внутрь.

— Молодец, Брай, разглядел, — прошептал па.

— Что?

— Ну… — Он посмотрел, закрыта ли дверь трейлера. — Что с этого типа можно стрясти. Видел его часы? А ботинки?

— Ага, конечно.

Я сажусь на сухую траву и ерзаю, пока она не перестает колоться сквозь плавки.

— Черт, какой придурок его собирал…

Па крутит пропеллер вентилятора и опускается на колени рядом со мной.

— Тринадцатый ключ давай.

Я копаюсь в его пластиковом пакете с инструментами.

— Этот?

Па проверяет номер и начинает откручивать тугой болт. Я завязываю очередной узелок на шнурке моих плавок и быстро смахиваю засохших уховерток из короба кондиционера, чтобы па не завел свою шарманку, что ему все всегда приходится делать в одиночку.

Собаки по очереди подбегают к бетонному бассейну за трейлером. В метре от края они останавливаются, вытягивают шею и заглядывают внутрь, застыв с поднятой вверх лапой. Затем принимаются обнюхивать траву и внутренности кондиционера, чихают и мотают головой, стряхивая с носа паутину. Бассейн довольно большой, в него легко поместятся два микроавтобуса. Зная это, можно даже разглядеть на дне следы от шин. Белая краска облупилась, сломанная лестница лежит с краю. Старые трещины еще пытались замазать, а из новых во все стороны торчат сосновые иголки. Две стены неряшливо выкрашены в лазурно-голубой, а рядом выстроились башенки из плитки в ожидании того, кто возьмется привести тут все в порядок и заполнить бассейн водой.

— Чуют, смотри, — говорит па.

— Ты что, туда пописал?

— Жан говорит, там раньше устраивались собачьи бои.

— Правда?

— Отовсюду сюда стекались люди, чтобы посмотреть на это и сделать ставки. Вон там устанавливали несколько фонарей повыше, чтобы было лучше видно. Иногда они пускали туда еще лису или барсука.

— И им было не выбраться?

— Если они пытались, их спихивали обратно, — качает па головой. — Бетон впитал в себя всю их кровь и панический страх. Собаки это чуют.

Па чешет Риту между ушами, пока она трется своими шершавыми подушечками о его ногу.

— Попроси-ка у нашего постояльца воды.

Обе собаки посмотрели на меня.

Я стучу в дверь и сразу распахиваю ее. Рита проскальзывает у меня между ног и вбегает внутрь.

— Можно воды для собак?

Рита носится по трейлеру.

— А можно эта… эта собака выйдет на улицу?

Рита уже залезла на диван напротив Эмиля.

— Рядом! — командую я. Рита соскальзывает с дивана, но водружает передние лапы на кухонную рабочую поверхность. — Извините, между ног проскользнула.

Тарелка с грохотом летит в мойку, а собака на лету хватает зубами что-то из остатков еды.

— Уведи, пожалуйста, собаку отсюда!

Я за поводок вытаскиваю Риту на улицу. Рико встречает нас, виляя хвостом в ожидании своей очереди.

— Вода для собак нужна? — приподнимается на диване Эмиль.

— Я сам возьму.

В одном из шкафов внизу лежат миски, Эмиль об этом знать не может. Вода течет в миску слабой струйкой, даже в туалет быстрее можно сходить. А на столе стоит аквариум Эмиля, укрытый двумя кухонными полотенцами.