Летние учения - [33]

– Ишь ты какой наглый, – аж восхитился Жоан. – Тонио, ты только глянь на этакое диво.

– Вижу, – прошипел мартиниканец, сжимая кулак. – И слышу. И сейчас я из этого камоте все дерьмо вышибу, может, тогда и для мозгов место освободится!

Он бросил наземь булаву и сжал второй кулак.

Джулио подобрался, готовясь к драке. Хоть он и был всего лишь кадетом, притом самым негодящим, но драться умел не хуже Тонио. Рукопашный бой – это была чуть ли не единственная из боевых наук, в которой он преуспел и даже обошел всех других кадетов, кроме Рикардо (но и тот брал не столько умением, сколько своими четверть-сидскими силой, ловкостью и выносливостью). Так что шансы уделать Тонио в рукопашной драке у него были вполне неплохие.

Тонио тоже занял боевую позицию, исподлобья глядя на Джулио, и прошипел:

– Забыл свое место? Ты – кадет, и должен иметь уважение к старшим. И помалкивать. И гордость свою в задницу засовывать поглубже, если она тебе жмет.

Вообще-то рукоприкладство по отношению к кадетам было запрещено уставом, врезать нижестоящему при необходимости имели право только старшие паладины, да и то не все, а лишь наставники и сержанты. Так что, собираясь отлупить Джулио, Тонио шел на прямое нарушение устава. И Жоан, которому тоже не по нраву пришлась наглость Джулио, все-таки решил вмешаться и драку остановить. Не хотелось потом сидеть в карцере в наказание за бездействие и потворство нарушению устава, да и сам устав нарушать тоже не хотелось, неправильно это.

Но Жоан не успел ничего сделать.

Джулио шагнул вперед, готовясь перейти в атаку, и зацепился за что-то ногой. Дернул нетерпеливо, стряхнул и придавил каблуком. Раздался хруст, и тут же Тонио хватанул маны и сбросил ее маленькой пламенной стрелой прямо под ноги Джулио. Тот отпрыгнул, ставя щит веры, Жоан одновременно с этим крайне непристойно выругался, а Тонио выхватил меч и с маху пригвоздил им к земле длинное членистое тело болотной сколопендры.

Упавший на задницу Джулио огромными глазами смотрел, как издыхающая сколопендра скребет кошмарными суставчатыми лапами, выдирая с корнями цепкую осоку, а рядом дымится обсмаленная тушка топляка – именно его клешню раздавил Джулио, думая, что это всего лишь корень или плеть болотного вьюнка.

Жоан снова выругался, на этот раз с явным облегчением. Тонио выдернул меч и нанес сколопендре еще один удар, располовинив ее. Потом хватанул маны и силовым ударом скинул всё еще дергающиеся останки в болото, очистил меч и вложил в ножны. Джулио встал, отряхнул штаны и пинком отбросил дохлого топляка в компанию к сколопендре.

– Я полагаю, вопрос соблюдения субординации закрыт? – холодно спросил Тонио, исподлобья глядя на кадета. – Заметь, я не требую извинений, я просто хочу, чтобы ты придерживал язык за зубами и не раздражал меня.

Джулио глянул на него, потом на Жоана. Тот молчал, но многозначительно покачал головой, и кадет вздохнул:

– Я, ну… перешел некоторую грань, признаю.

При этих его словах Тонио удивленно поднял бровь. Джулио продолжил, снова заводясь:

– Но и вы оба тоже меня достали! Нечего ко мне относиться как к идиоту! Может, вы не заметили, но я уже давно перестал быть тем бараном, которого в «Розе и Мимозе» унизили студенты-магики. И меня уже три месяца как не отправляли в карцер, мыть сортиры или еще что в этом роде. Потому что я решил: или я стану паладином, или сдохну! Вам ясно?

Тонио и Жоан смотрели на него так, словно он прямо на их глазах перьями оброс и позеленел. А потом Жоан сказал:

– Черт возьми, этакая упертость – это похвально. В смысле, я за тебя рад, что до тебя наконец дошло и ты поумнел. Но заметь, Джулио: если ты здесь, на болотах, не будешь слушаться старших – то есть нас – то сдохнуть ты как раз сможешь запросто. Сдохнуть вообще дело плевое. Ты вон на топляка наступил и не заметил, а он тебе ногу отожрать мог за милую душу! И, кстати, как раз собирался, когда Тонио его поджарил.

При этих словах Джулио покраснел и посмотрел на свою ногу, где на голенище сапога в лунном свете и призрачном сиянии огонька виднелись бороздки от топляковых клыков.

– М-м-м… Я не против вас слушаться, я просто не хочу, чтоб меня держали за придурка.

Жоан взял багор, закинул на плечо:

– А чтоб тебя не держали за придурка, надо не быть придурком, Джулио.

– К тому же способ доказать, что ты не придурок, ты выбрал неподходящий, – Тонио надел на левую руку петлю булавы. – Это как голым задом дикобраза убить. Вроде бы и круто, но всё равно все с тебя ржать будут. Ладно, мы, пожалуй, тоже были неправы, и шпынять тебя не стоило. Но и ты не наглей.

Кадет только кивнул. Жоан оглядел болото, вздохнул:

– Нам до обратного телепорта еще почти целую милю переть. Так что давайте, вперед. И, Джулио, ради всего святого – смотри под ноги.

Дальше они еще полмили прошли спокойно. Тропа то и дело становилась вязкой и топкой, пару раз вообще пришлось с кочки на кочку перескакивать, преодолевая открытую воду. Потом снова началась хорошая, твердая тропка. Луна уже спустилась совсем низко, когда паладины дошли наконец до широкого островка, где, судя по тому, как реагировали амулеты, и должен был быть обратный портал.