Лестница к звездам - [90]

— Я простужусь и слягу, — сказал Денис, громко стуча зубами. — У меня еще концерт в Ферраре и Флоренции. Я должен принять горячую ванну. А где моя шляпа? Я отвалил за нее двести тысяч этих проклятых лир.

Шляпа валялась на берегу. Она намокла и стала тяжелой. Я прижала ее к груди. «Нас словно накрыло тайфуном», — пронеслось в голове.

Собаки злобно ощерились на нас, когда мы попытались вернуться в мою комнату той же дорогой.

— Он нарочно выпустил их. Этот шимпанзе следит за тобой днем и ночью! — негодовал Денис. — Эй! — Он подошел к воротам и стал их трясти. — Открывай немедленно, старый козел!

— Не надо, прошу тебя. Сейчас я поймаю такси, и ты поедешь в свой отель.

— Ты что, сошла с ума? Чтоб я предстал там в подобном виде? Эй, старый козел, открывай!

— Там есть звонок. — Я нажала на кнопку. — Винченцо решит, что нас с тобой сбросили с дамбы.

— Мне плевать, что он решит! Ты спишь, что ли, обезьяна?

— Кто это? — раздался совсем рядом отнюдь не сонный голос Винченцо.

— Открывайте! Это мы. — В голосе Дениса я уловила просительные нотки. — Пожалуйста. Мы свалились с дамбы и промокли до нитки.

В полутемном холле наши с Винченцо взгляды на секунду встретились. Я опустила голову и прошла мимо.

— Ты собралась уезжать, бамбина?

— Да. Спасибо тебе за все, Винченцо. И, если можешь, прости.

— За что? — с искренним удивлением спросил он.

— Сам знаешь. Мне нечего тебе сказать.

— Может, останешься?

— Нет. Элина с Марко ждут меня. Кстати, я должна тебе за телефон — я говорила ночью с Москвой.

— Ты ничего мне не должна, бамбина.

Он подмигнул мне хитро и дружелюбно.

— Я позвоню тебе из Больцано.

Я наклонилась, чтобы взять сумку с вещами, но Винченцо меня опередил. Он подхватил ее и направился к бару.

— Давай выпьем кофе. У меня сегодня тоже нелегкий день.

Я безропотно подчинилась. Хотя мне было очень стыдно смотреть Винченцо в глаза.

— Не вешай нос. — Он налил большую чашку душистого эспрессо[13], разрезал вдоль булку, намазал ее маслом и протянул мне. — После стресса нужно употреблять много калорий, бамбина.

— Зачем ты загнал с вечера собак? — спросила я и заставила себя посмотреть Винченцо в глаза.

Мне показалось, он смутился.

— Я знал, что твой друг захочет тебя увидеть.

Он виновато улыбнулся.

— Ты зря сделал это, Винченцо.

— Прости. Но я думал… ты тоже хочешь его увидеть.

— Ну и что из того, что хочу? Я не должна была его видеть, Винченцо.

— Не будь такой серьезной, бамбина. Нарывы нужно вскрывать. Иначе гной заразит кровь.

Винченцо, похоже, был готов оправдать любой мой поступок. В отличие от Дениса, который всегда пытался уличить меня в несуществующих грехах.

— Он был пьяный, а потому вел себя грубо. Извини его, Винченцо.

— Твой друг очень ревнивый. Я его понимаю. Я бы тоже ревновал тебя ко всем без исключения.

— Но ты не ревнуешь. Почему?

— Ты меня не любишь, бамбина. Значит, я не имею права тебя ревновать.

— Ты думаешь, я все еще люблю его? Винченцо, скажи: разве любовь бывает такой?

— Она бывает всякой. Но, мне кажется, ты его не любишь. Просто он возбуждает тебя физически.

— Я не хотела, чтоб это случилось. Я чувствую себя так, будто валялась в грязи.

— Это пройдет, бамбина. И очень скоро. Поверь мне.

— Но в самый последний момент я поняла, что на самом деле хочу его. Сейчас я… мне просто невозможно в это поверить.

Я отвернулась к окну. День был солнечный и теплый. Аньезе со своим женихом мыли бассейн.

Винченцо дотронулся до моей руки. Я вздрогнула.

— Останься, бамбина. Очень тебя прошу. Всего на один день. Завтра я сам отвезу тебя на поезд.

— Что от этого изменится, Винченцо?

— Я не хочу, чтоб твой друг решил, будто ты его боишься. Ты не боишься его, бамбина.

— Боюсь. Ты даже не представляешь себе, как я его боюсь.

Неожиданно для себя я расплакалась. Чашка с кофе оказалась в подоле моей юбки. Винченцо подскочил ко мне, стал говорить что-то утешительное.

Он помог мне дойти до моей комнаты, уложил в постель. Я все время рыдала и кричала, что хочу в Больцано. Потом появился доктор и сделал мне укол.

Я почти мгновенно погрузилась в сон.

Первое, что я увидела, когда открыла глаза, был накрытый темным платком торшер, возле которого сидел Винченцо и читал книгу. У него был до смешного серьезный вид. Комната, в которой я лежала, была похожа на мою, но все-таки не моя: вся мебель в ней располагалась в зеркальном порядке.

— Почему? — произнесла я вслух, углядев в этом какой-то мистический смысл.

— Добрый вечер, бамбина. — Винченцо отложил книгу и снял очки. — Как ты себя чувствуешь?

— Где я?

— О, ты очень наблюдательна. Я перевел тебя в люкс на третий этаж. Окно выходит на персиковую плантацию.

— Спасибо, — прошептала я и протянула Винченцо руку. Он схватил ее и крепко пожал.

— Хочешь кушать?

— Пить хочу. — Винченцо встал и направился к двери. — Нет! Останься! Не бросай меня! — крикнула я.

— Ты очень капризная, бамбина. — Он расплылся в довольной улыбке. — Я позвоню Аньезе, чтоб принесла нам пива и креветок. Идет?

— Да. Я сейчас встану.

— Ты будешь лежать, бамбина.

— Но я совсем здорова. — Я все-таки попыталась встать, но почувствовала головокружение. — Это от укола? — спросила я.

— Наверное. Это пройдет. Но тебе придется полежать. Доставь мне удовольствие поухаживать за тобой, бамбина.