Лесное море - [191]
— Никифор, чего зовешь?
Приглушенный голос шел с земли тут же рядом — как будто из-за пня.
Виктор ответил гранатой. Раздался стон. Он повторился, затем перешел в душераздирающий крик. Раненый выл и выл, как зверь, и вой этот разносился по всему ущелью.
Товарищи Виктора спешили на помощь. Сверху, из-за скалы, где за минуту перед тем стоял Волчок, отозвался автомат Ашихэ. Виктор нисколько не сомневался — да, да, это автомат Ашихэ. Один из казаков крикнул «Свайка!», и по этому сигналу все они обратились в бегство. Послышался только сухой треск пистолетного выстрела. И вой утих — должно быть, казаки добили раненого. Какая-то тень на бегу перескочила через догоравшие головешки костра., но, подбитая пулей, свернулась в клубок. Все принимало благоприятный оборот, все было бы прекрасно, если бы не смерть Волчка.
Виктор потрогал его, Волчок уже коченел, все еще держа в зубах парик своего убийцы, палача из Харбинской комендатуры, который издевался над собакой, мстя за сломанные Виктором ребра. И Волчок распознал его запах среди стольких чужих запахов и не простил… Вот какой был пес! Один только раз оплошал. Не вытерпел, бедняга, и слишком рано бросился на врага, на секунду раньше, чем следовало…
Виктор поднялся. Он как будто ощущал на плечах каменную тяжесть обоих могильных холмиков. Нет и не будет у него больше никогда такой собаки!
Он свистнул, ожидая, что Ашихэ сейчас сойдет к нему. Но она почему-то не шла. Он свистнул еще — никакого ответа. «Значит, побежала за остальными, — подумал он, — преследует казаков. Ну, конечно, как же без нее дело обойдется!»
Казаки и японцы вырвались-таки из седловины. Немного их уцелело, но этим удалось уйти. Судя по отголоскам, они пробивались к лесу. На верную погибель: в тайге охотники их легко обойдут уже проходимыми летними тропинками и окружат.
Кто-то шел навстречу Виктору. Уже занималась заря, и в ее свете он по раскачивающейся походке узнал Хэна.
— А я думал, что ты в другом месте.
— Да я же был над тобой. Разве ты не слышал меня?
Только сейчас Виктор заметил, что у Хэна в руках автомат. И еще ему бросилось в глаза замешательство Хэна.
— Вэй-ту, случилось несчастье… Я нашел Ашихэ…
Ашихэ лежала неподалеку от своего костра. Она не шевельнулась и не открыла глаз, когда Виктор повернул ее лицом кверху. Но сердце еще билось. Рана у нее была только одна — в груди. Только один человек мог спасти Ашихэ — Люй Цинь.
— Хэн, беги к Чэну. Пусть Чэн вас ведет и кончает дело, — сказал Виктор, беря Ашихэ на руки, — Потому что я… Сам видишь…
— Да, да, надо сразу нести ее к Люй Циню, он один умеет лечить раны. Я помогу тебе, Вэй-ту…
— Это лишнее. Сам справлюсь.
Он пронес бы ее через невесть какие перевалы и горы, даже если бы она была в три раза тяжелее. Бежал, не думая больше о товарищах, о том, как они там без него сражаются. Скорее, скорее к Люй Циню, он должен ее спасти, у него всякие лекарства, травы — ведь поставил же он на ноги Багорного… Говорят, Багорный пожертвовал женой для революции. Возможно. Его, Виктора, все это больше не интересует.
Неся Ашихэ на руках, как ребенка, он взбирался по склонам, а они становились все круче. Да и по извилистым горным тропкам трудно идти, когда заняты руки. А идти надо было как можно быстрее и не споткнуться, не уронить Ашихэ. Он переоценил свои силы. Следовало все-таки взять в помощь Хэна.
Ашихэ становилась все тяжелее. Виктор испугался. Вот так же когда-то отяжелела у него на руках умирающая мать! Он послушал, бьется ли у Ашихэ сердце. Оно билось. Едва-едва, но билось. Понес ее дальше. Сил уже не хватало, он задыхался, в голове гудело. Надежда мешалась с отчаянием, мысли путались, и всякие случайные, незначительные мелочи навязчиво вставали в памяти, казались знаменательными. То, что он впервые увидел Ашихэ именно здесь, наводило на мысль: вот и сошлись начало с концом, и круг замкнется. Да и с куницей нехорошо вышло, дурной знак… Он встряхивался, твердил себе, что это глупости, что, наконец, предсказание имело двойственный смысл. Среброголовый пришел фальшивый, но борьба была настоящая и товарищи оказались у него, у Виктора, настоящие!
Он взбирался, взбирался, как будто это была та гора, о которой говорила когда-то Муся. Каждый, говорила она, таит в себе стеклянную гору и об ее острые края калечит себе жизнь… Всю жизнь… Вот и у него, Виктора, руки и ноги отнимутся, а не выберется он из этого ущелья. Останется с Ашихэ на ее перевале. Застрянет в этом проклятом месте, где наверху блуждающими огнями морочит людей Артхашастра, а внизу — в ущелье — подлинная борьба и настоящие товарищи.
Когда он наконец очутился на ровном месте, ему не верилось, что мучениям конец. Самое трудное было позади. Дальше он пойдет при свете дня, встающего над бурными зелеными волнами лесного моря….
Виктор зашатался и чуть не полетел с Ашихэ вниз. Пришлось стать на колени и передохнуть.
Ашихэ все еще была без сознания, но ресницы ее чуть-чуть трепетали, как бывает в легкой дремоте, и лицо в свете утреннего солнца как будто оживилось. В углах рта застыли алые струйки с пузырьками. Это означало, что у нее прострелено легкое.
Увлекательный роман повествует о судьбе польского революционера, сосланного в начале 20 века на вечное поселение в Сибирь.
В основу произведения «Парень из Сальских степей» положена подлинная история жизни советского военнопленного — врача Владимира Дегтярева, с которым автор подружился в концлагерях Майданека и Освенцима. (В повести это «русский доктор» Дергачев.)Писатель талантливо изобразил мужество советских людей, их преданность Родине, рассказал о совместной героической борьбе советских и польских патриотов против общего врага — фашизма.
Тропы повсюду. Тропы пронизывают мир – невидимые муравьиные тропы, пешеходные тропинки и дороги между континентами, автомагистрали, маршруты и гиперссылки в сети. Как образуются эти пути? Почему одни втаптываются и остаются, а другие – исчезают? Что заставляет нас идти по тропе или сходить с нее? Исходив и изучив тысячи вариаций различных троп, Мур обнаружил, что именно в тропах кроятся ответы на самые важные вопросы – как сформировался мир вокруг нас, как живые организмы впервые выбрались на сушу, как из хаоса возник порядок и, в конце концов, как мы выбираем нашу дорогу по жизни. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Март 1919 года. Все говорят о третьей волне испанского гриппа. После затишья, оно длилось всё лето, и даже думали, что с пандемией покончено, ограничения стали очень суровы. Но, чёрт возьми, не до такой же степени! Авантюрист Джейк Саммерс возвращается из Европы после очередного дела – домой, в окрестности Детройта, где с недавних пор поселился вместе с компаньоном. Возвращается один: ловкий прошмыга (и будущий писатель) Дюк Маллоу застрял в карантине – не повезло кашлянуть на таможне. Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, превратился в чумной город.
Князь Сергей Сергеевич Оболенский, последний главный редактор журнала «Возрождение», оставил заметный след в русской эмигрантской периодике. В журнале он вел рубрику «Дела и люди»; кроме того, обладая несомненным литературным талантом, с 1955 г. под своим именем он опубликовал более 45 статей и 4 рецензии. Наша публикация знакомит читателей с полной версией книги «Жанна – Божья Дева», которая, несомненно, является главным итогом его исследовательской и публицистической деятельности. Многие годы С. С. Оболенский потратил на изучение духовного феномена Жанны д’Арк, простой французской крестьянки, ставшей спасительницей своей Родины, сожженной на костре и позже причисленной клику святых Римско-католической церковью.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
В представленной читателю книге журналиста, писателя и профессора EPFL (Федеральной политехнической школы Лозанны) Эрика Хёсли соединилось профессиональное, живое перо автора и его страсть к научной работе. Подробно и глубоко он анализирует историю, которая, по его мнению, превосходит любой вестерн – великий поход в Сибирь и завоевание русского Севера. Перед нами не только архивные страницы этой эпопеи, – хотя фактическая сторона дела написана очень скрупулезно и сопровождается картами и ссылками на архивы и документы, – но интерес автора к людям: их поступкам, мотивам, чувствам, идеям и делам.
Кажется, кровопролитным «индейским войнам» на Западе США никогда не будет конца. Белые и краснокожие, осатанев от взаимной ненависти, безжалостно истребляют друг друга. Правда, десятилетнюю Джоанну Леонбергер, как и других белых детей, индейцы увезли с собой, чтобы воспитать в своих племенных традициях. Капитан Кидд, ветеран многих войн, привык жить сегодняшним днем, странствуя от поселения к поселению, где он зарабатывает публичным чтением газет для малограмотных покорителей Дикого Запада. Но на этот раз у него другое, более выгодное задание – сопроводить Джоанну через весь Техас к дяде и тете, которым чудом удалось разыскать и выкупить ее у индейцев. Они едут через бескрайние прерии – старик, умеющий стрелять без промаха, и девочка, не знающая ни слова по-английски.