Лесное море - [189]
Жажда познать мир, проснувшаяся при виде этих птиц, летящих в просторах поднебесья, легла на сердце жгучей и бурной тоской. Хватит! Он сыт по горло тайгой, и вечными скитаниями, и своей пещерой. Пусть же наконец рассеется легенда о Серебряной Голове, иначе им не двинуться с места, они вечно будут торчать на этом перевале, зажатые между горами Чанбаишаня и рекой Черного Дракона. Пора наконец идти к людям, зажить по-человечески. А если предстоит борьба, то пусть это будет борьба за что-то чистое, человеческое и святое, а не для этои чертовой Артхашастры, ни для чьей Артхашастры…
Что-то как будто пробилось сквозь тишину. Это было почти неощутимо, как предчувствие.
Виктор напряг слух. Тихо. Нет, шорох… Вот скрипнул камешек под чьей-то ногой… Идут!
Шел не один, а много людей, мерно, без шума, но и не особенно скрываясь. Сколько их могло быть?
Трижды сверкнул свет фонарика. Высоко поднятый, он долго-долго не гас.
Наконец опять темнота. Кто-то крикнул:
— Товарищ Среброголовый!
И из мрака вышел Среброголовый. Наверно, это был он. Виктор его не знал, никогда не видел, но именно таким представлял его себе по рассказам Ашихэ. Высокий, в ватнике, с коротким карабином на плече дулом вниз. Солдатская каска отброшена на ремешке за спину, и видна седая голова, серебряная в отблесках огня.
Он со своими спутниками обошел костер. Их было шестеро, он — седьмой. Все остановились и стали тихо совещаться.
Тот же голос позвал из темноты:
— Товарищ Сребрологовый, вас ждут у второго костра!
Седой двинулся — медленно, как-то нерешительно, то и дело светя вокруг Фонариком.
Виктор лежал пластом, словно пришибленный. Среброголовый?! Вот так штука! Этого он не ожидал. Он хотел крикнуть: «Кто идет?» Если это Среброголовый, он должен знать Ашихэ. Но в эту минуту из мрака появилась еще одна группа людей. Так же одетые, но с виду какие-то другие, пониже ростом. Один держал пистолет так, словно намеревался стрелять, если Среброголовый повернет обратно. Перед этим человеком шел другой и вел собак. Сутулая квадратная спина, ноги дугой и такие верткие, словно это руки движутся в штанинах, лысая большая голова… Да это не кто иной, как У! И собаки его. А у всех, кто с ним, ноги короткие, туловища длинные — как можно было не заметить этого сразу! Переодетые японцы! Они пустили вперед казаков или маньчжуров, а сами ждут, когда можно будет брать пленных.
Виктор снял с пояса «лимонку» — ее Ашихэ когда-то подарила ему как спасительное средство, чтобы не попасть живым в руки японцев. Он замахнулся, подумав, что в этот миг Ашихэ уже бежит, конечно, навстречу Среброголовому, размахивая, как уговорились, своим факелом. Добегает уже, верно, глупенькая, до того костра…
Он швырнул гранату, отполз на край обрыва и схватился за маузер.
У и его собак разнесло в клочки. Упал и японец с пистолетом.
— Уттэ!
Японцы открыли огонь. И тотчас же из-за карликовых сосен грянули два выстрела. «Товарищи!» — подумал Виктор. Видно, слова японской команды резнули их слух так, что они не утерпели. Но почему только два выстрела?
А шестерка с мнимым Среброголовым впереди успела между тем пройти. Они легли на землю, скрылись во мраке где-то между первой и второй огненной преградой. И одна только Ашихэ стоит в свете своего костра, подняв над головой факел в знак приветствия. Эх, черт возьми — она увидела этого Среброголового! Не догадывается, что это маскарад, поверила и воображает, будто все было ошибкой, недоразумением. Ашихэ, разве ты не понимаешь, что они схватили Мэй, выпытали у нее тайну сигналов… Спасайся, Ашихэ, спасайся!
Виктор вскарабкался повыше и двинулся к ней. В этом месте, за выступом горы японские пули в него попасть не могли, но и он потерял из виду ущелье и дальше брел вслепую, время от времени ощупывая скалы. Вот гранитная стена кончилась, впереди, по его соображениям, должна была быть осыпь.
Вдруг залаяла собака, не Волчок, а какая-то чужая. Тявкнула и замолкла — вероятно, ее схватили за шиворот.
Виктор присел на корточки, устремив глаза и маузер в ту сторону. Там, шагах в пятнадцати-двадцати, кто-то притаился. И не один. Их там было много, они, должно быть, шли издалека и вспотели: Виктор улавливал запах пота, и не только пота, а чеснока и ниньхутоуского табака.
— Ты что тут делаешь, Мо Туань?
— Ах, это ты! Мы как раз тебя ищем.
И Мо Туань направился было к Виктору.
— Стой! Кто там еще с тобой?
— Здесь Сан-пяо, Хэн, Толстый Кун… Я привел тебе людей, Вэй-ту.
— Мне?
— Да. Их Багорный прислал, он велит тебе быть здесь нашим чжангуйды, потому что ты лучше всего…
— Сколько вас?
— Пятнадцать.
— Пусть десять человек идут к Чэну. Ведь это Чэн стрелял?
— Чэн и Су. Я их оставил здесь на всякий случай, а сам…
Из ущелья донеслись взрывы гранат. Там либо хотели развалить костры, либо били в Чэна.
— Бегом! Не дайте им выбраться, зажмите в том месте… Остальные за мной!
Виктор помчался по осыпи, не обращая внимания на грохот летевших из-под ног камней. Вокруг шлепались пули, ударяясь о камни. Но он знал, что выпуклость горы его скрывает. Ашихэ, должно быть, уже поняла, что творится, и укрылась где-то. В нее, безусловно, стрелять не стали. Не за тем они сюда пришли. Им нужно взять всех живыми, а особенно — допросить сигнальщицу.
Увлекательный роман повествует о судьбе польского революционера, сосланного в начале 20 века на вечное поселение в Сибирь.
В основу произведения «Парень из Сальских степей» положена подлинная история жизни советского военнопленного — врача Владимира Дегтярева, с которым автор подружился в концлагерях Майданека и Освенцима. (В повести это «русский доктор» Дергачев.)Писатель талантливо изобразил мужество советских людей, их преданность Родине, рассказал о совместной героической борьбе советских и польских патриотов против общего врага — фашизма.
Тропы повсюду. Тропы пронизывают мир – невидимые муравьиные тропы, пешеходные тропинки и дороги между континентами, автомагистрали, маршруты и гиперссылки в сети. Как образуются эти пути? Почему одни втаптываются и остаются, а другие – исчезают? Что заставляет нас идти по тропе или сходить с нее? Исходив и изучив тысячи вариаций различных троп, Мур обнаружил, что именно в тропах кроятся ответы на самые важные вопросы – как сформировался мир вокруг нас, как живые организмы впервые выбрались на сушу, как из хаоса возник порядок и, в конце концов, как мы выбираем нашу дорогу по жизни. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Март 1919 года. Все говорят о третьей волне испанского гриппа. После затишья, оно длилось всё лето, и даже думали, что с пандемией покончено, ограничения стали очень суровы. Но, чёрт возьми, не до такой же степени! Авантюрист Джейк Саммерс возвращается из Европы после очередного дела – домой, в окрестности Детройта, где с недавних пор поселился вместе с компаньоном. Возвращается один: ловкий прошмыга (и будущий писатель) Дюк Маллоу застрял в карантине – не повезло кашлянуть на таможне. Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, превратился в чумной город.
Князь Сергей Сергеевич Оболенский, последний главный редактор журнала «Возрождение», оставил заметный след в русской эмигрантской периодике. В журнале он вел рубрику «Дела и люди»; кроме того, обладая несомненным литературным талантом, с 1955 г. под своим именем он опубликовал более 45 статей и 4 рецензии. Наша публикация знакомит читателей с полной версией книги «Жанна – Божья Дева», которая, несомненно, является главным итогом его исследовательской и публицистической деятельности. Многие годы С. С. Оболенский потратил на изучение духовного феномена Жанны д’Арк, простой французской крестьянки, ставшей спасительницей своей Родины, сожженной на костре и позже причисленной клику святых Римско-католической церковью.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
В представленной читателю книге журналиста, писателя и профессора EPFL (Федеральной политехнической школы Лозанны) Эрика Хёсли соединилось профессиональное, живое перо автора и его страсть к научной работе. Подробно и глубоко он анализирует историю, которая, по его мнению, превосходит любой вестерн – великий поход в Сибирь и завоевание русского Севера. Перед нами не только архивные страницы этой эпопеи, – хотя фактическая сторона дела написана очень скрупулезно и сопровождается картами и ссылками на архивы и документы, – но интерес автора к людям: их поступкам, мотивам, чувствам, идеям и делам.
Кажется, кровопролитным «индейским войнам» на Западе США никогда не будет конца. Белые и краснокожие, осатанев от взаимной ненависти, безжалостно истребляют друг друга. Правда, десятилетнюю Джоанну Леонбергер, как и других белых детей, индейцы увезли с собой, чтобы воспитать в своих племенных традициях. Капитан Кидд, ветеран многих войн, привык жить сегодняшним днем, странствуя от поселения к поселению, где он зарабатывает публичным чтением газет для малограмотных покорителей Дикого Запада. Но на этот раз у него другое, более выгодное задание – сопроводить Джоанну через весь Техас к дяде и тете, которым чудом удалось разыскать и выкупить ее у индейцев. Они едут через бескрайние прерии – старик, умеющий стрелять без промаха, и девочка, не знающая ни слова по-английски.