Лес Варога - [30]

И когда корабль вновь поднялся на бурлящий гребень волны, огромная чёрная стена возникла перед ними из темноты. Нос корабля уткнулся в горный хребет, возвышавшийся над мачтой и чуть было не сорвавший парус. Они летели прямо на рифы и скалы Варога.

Глава 20

Ронни, стоявший на юте, подавал знаки Фрижелю и Абелю. Он что-то кричал, но ветер уносил слова ещё до того, как Фрижель и Абель успевали их расслышать. Тогда кукольник зажёг редстоуновую лампу, размещённую за красным стеклом. Это был сигнал опасности, говоривший, что оставаться на палубе нельзя.

Фрижель подхватил промокшего до костей Флуффи и пошёл за Абелем к рулевой рубке.

Ронни обеими руками вцепился в штурвал и изо всех сил старался управлять кораблём, несмотря на потоки солёной воды, хлеставшей его в лицо и обжигавшей глаза.

– Фрижель, – кричал он, – подведи ко мне этот чёртов парус!

Юноша поймал канат, позволявший уменьшить площадь полотнища, открытого всем ветрам, и тем самым снизить скорость судна.

– Абель, там в ящике есть тыквенный светильник[14], зажги его и поставь на носу, чтобы мы хоть что-то могли видеть! – приказал он.

А перед ними неумолимо росла чёрная стена скал. Но в темноте и в потоках дождя нечего было и думать о том, чтобы хотя бы приблизительно определить расстояние до неё.

– Если верить картам, – крикнул Ронни Фрижелю и Абелю, – здесь должно быть небольшое углубление в скалах, маленькая бухта, где мы могли бы укрыться от ветра и напора волн!

Абель с лампой в руках взобрался по блокам, образующим лестницу в передней части корабля, на нос. В следующее мгновение скалистые утёсы коснулись корпуса судна. Очередная волна обрушилась на корабль, окатив таранкойца водой с ног до головы. Сердце у Фрижеля замерло. Волна схлынула, оставив Абеля на прежнем месте: он стоял, уцепившись руками за блоки акации.

– Голем тебя задери! – вопил он. Взмахнув головой, он поднял над собой светильник.

– Здесь! – что есть сил воскликнул Фрижель.

На фоне тёмной, как ночь, скалы вырисовывался ещё более тёмный проём. Абель тоже увидел его и направил туда свою лампу, осветив очень узкий проход.

– Абель, – крикнул Ронни, – ухватись за что-нибудь!

Кукольник резко повернул штурвал, чтобы не проскочить проход.

Шквал ветра надул парус, и корабль дал такой сильный крен, что почти завалился на бок. Парапет верхней палубы коснулся воды. Ноги Абеля заскользили, повисли в пустоте, и он чуть было не свалился за борт. Но он был так силён, что смог удержаться на возвышении. А корабль тем временем входил в узкий проход.

– Ты уверен, что у тебя получится? – спросил Фрижель кукольника.

– А разве у нас есть выбор?

Пролом в обсидиановых блоках выглядел неимоверно узким. Судно было не менее двадцати семи блоков шириной, и в некоторых местах чёрные скалы отстояли от него всего лишь в двенадцати кубах.

Корабль мчался на большой скорости. Ронни, сохраняя максимальную сосредоточенность, стирал с лица солёную воду, заливавшую глаза. Судно входило в ущелье. Волны бились о скалы, заполняя своим оглушающим эхом пространство. Было темно, хоть глаз выколи, и вокруг ничего не видно, кроме лампы, которую держал Абель. Что касается центральной палубы, то она, казалось, исчезла. И Фрижелю вдруг почудилось, что корабль разорван посередине на две части и каждая из них жила своей жизнью.

БАХ!

Выпирающий каменный блок скалы вырвал три куба из корпуса судна с правой стороны.

БАХ!

Следующий блок скалы снёс мачту, и парус рухнул на палубу.

Теперь они шли по инерции, за счёт скорости, набранной перед входом в ущелье. Невозможно было дать обратный ход. А перед ними, увеличиваясь по мере продвижения вперёд, расстилалось тихое и спокойное пространство бухты.

– Мы почти на месте, – произнёс Ронни, вцепившись в штурвал.

БАХ!

Ещё один выпирающий каменный блок разрушил корпус слева. А ущелье внезапно расширилось, и они оказались в маленькой бухте.

Внезапная тишина без предупреждения повисла над ними. Место было таким тихим, так хорошо защищённым от разбушевавшихся ветров, яростно обрушившихся на побережье, что контраст между буйством и покоем поражал.

– Лампа! – шепнул Ронни Абелю в то время, как тот тушил все огни на судне.

Сарматское судно медленно скользило в тишине и полной темноте. В глубине бухты Фрижель заметил два королевских корабля, стоявших на якоре возле нового, как с иголочки, понтона. Несколько деревянных блоков лестницей возвышались у края скалы, давая возможность подняться наверх, в лес.

Ронни произвёл искусный манёвр, чтобы ввести судно в закрытое скалистым уступом место, хорошо скрытое от посторонних глаз и, в частности, от глаз солдат Люда Лоу. Нос корабля уткнулся в каменную стену. Фрижель с Абелем подцепили небольшие лестницы к скале и таким образом пришвартовали судно.

Ронни позвал Фрижеля и Абеля на ют. С их мокрой одежды вода стекала на палубу, Фрижеля пробирал озноб.

– Думаю, вам нужно воспользоваться сумерками, чтобы добраться до леса, – сказал кукольник. – Главное сейчас для нас – ваша незаметность.

– Сейчас, конечно, ночь и темно так, что хоть глаз выколи, – заметил Абель, – но не забывай, что лес кишит монстрами.

– Но в сумерках есть шанс, что вас никто не заметит. А что касается монстров, то если верить слухам, их будет полным-полно и днём.