Лес священного камня - [74]

чтобы помазать шпору дракона кровью. Шпора по сей день хранится у потомков Кеэла, а именно у Янг-Дрыма (его жена принадлежит к клану Нду). После смерти Янга шпора перейдет не к его детям, а к его племянникам по материнской линии из клана Бон Джранг».

7 Рождение третьего сына Бап Тяна

Через два дня после того, как Тян совершил жертвоприношение свиньи в честь своего отца, вскрылось исключительно важное событие, всколыхнувшее всю страну мнонгаров. Это было истребление колдунов из Пхи Диха[90]. Из жалобы, поданной в Бан-Ме-Тхуот от представителей клана Срук из Бон Джа, стало известно, что восемь месяцев назад в восьми километрах от Пхи Диха произошло обрядовое избиение колдунов.

После опустошившей эту деревню эпидемии ее бывший староста Манг Глина договорился со Сруками из Реала, Бон Джа и других горных селений об истреблении членов клана Срук, живущих в Пхи Дихе и Пхи Ко, которых он обвинил в колдовстве.

Все жители страны гаров были приглашены на это ритуальное избиение, во время которого девять человек было убито, а восемь человек продано в рабство. Несмотря на то что на это действо собралась масса народа, администрации ничего не было известно и она так бы ничего и не узнала, если бы не начались распри между членами клана Срук из Пхи Диха и из горных селений из-за раздела имущества, забранного у тяков.

Кроме этого ритуального убийства было совершено совсем гнусное преступление, не вызванное никакими религиозными мотивами: Тили из Панг Донга (к ним присоединился Чар-Риенг), которыми верховодил староста деревни Краэ Вдовец, зверски убили школьного повара Сиенга-Дэ; они завидовали ему и боялись его. Он был мужем представительницы клана Срук, и его не имели права даже продать в рабство.

В Сар Луке это дело отразилось таким образом: Чар-Риенг, убийца повара Сиенг-Дэ, был, конечно, посажен под стражу на Озерном посту. Тру, бывший в то время на вершине могущества, и его помощник Боонг-Манг были арестованы за то, что не сообщили администрации о трагических событиях в Пхи Ко. Так как обе эти персоны занимали видное положение в деревне, их арест существенно изменил атмосферу в общине. Царили какая-то подавленность, страх, еще более усилившиеся после неоднократных вызовов для допроса на Озерной пост Бап Тяна, Банга Оленя и Танга Сутулого. Кроме того, два парня через день спускались к Озеру, чтобы отнести пищу двум арестованным начальникам.

11 сентября 1949 года

Со вчерашнего вечера у Анг Длинной начались предродовые схватки, поэтому ни она, ни Бап Тян, который всю ночь не отходил от жены, не сомкнули глаз. Услышав ее стоны, он разостлал циновку у самого очага под их чердаком — точнее' говоря, около нар, на которых они обычно спят. Анг устроилась на этом не слишком удобном ложе, укрылась накидкой, под голову подложила подушку из тряпья. Бап Тян привязал к бамбуковым столбам чердака[91] длинную крепкую веревку. Когда боли у Анг усиливались, она подползала к краю циновки, сначала становилась на колени, а потом переваливалась на пятки и хваталась за веревку.

Сегодня в половине девятого утра у Анг был очередной приступ схваток, более сильный и болезненный, чем предыдущие. Бап Тян, не теряя ни минуты, применил средство, которое должно было облегчить ее страдания: горстью опилок, взятых тут же около дров, и несколькими угольками из очага, он провел по животу жены, читая заклинание:

Отсморкайтесь вы на берегу реки,

От слюны освободитесь на пути,

Потрещите дровами у тропы,

Рты и клювы, клювы вражеские,

Языков концы вражеские,

Возвращайтесь туда, откуда вы пришли…

После этого Бап Тян вышел и выбросил опилки и угольки, ведь именно в них перешла хворь, которую неизвестные враги наслали на его жену через угли.

Через час новый приступ резкой боли заставил Анг застонать. Бап Тян поспешил совершить еще один обряд изгнания злых духов. Когда схватки участились, он позвал на помощь свою сестру, Джоонг-Крэнг Врачевательницу. Старуха села около своей невестки и сразу применила активные методы лечения: она захватила пальцами кожу на нижней части живота, разминая складку под животом и принялась массировать весь низ живота от верхней части правого паха до низа левого паха и поглаживать всю округлость живота. Смочив руки в воде, она проделала те же движения мокрыми руками. Анг пожаловалась еще и на стреляющую боль в плече. Джоонг помассировала указанное место и закончила всю процедуру ритуальным растиранием прокопченной паутиной, которую она собрала у середины чердака над очагом. Мне объяснили, что боль роженицам причиняет птица теи и что еще со времен предков их лечат таким способом.

Бап Тян попросил свою невестку Гро-Тян принести пиалу белого риса (чтобы оплатить услуги своей сестры). Джоонг протестующе воскликнула: «Не надо, к чему это?» Но тем не менее, уходя, захватила рис.

Бап Тян объяснил мне: «Она долго рожает, потому что ребенок медлит спуститься и войти в мир людей». Он доверительно рассказал мне, что видел этой ночью прекрасный сон: он присутствовал при рождении буйволенка, а это означает, что «душа-буйвол» появится в мире духов, а следовательно, и в мире людей, и родится ребенок, которому эта «душа-буйвол» будет соответствовать. Судьба ребенка, который увидит свет на другой день после такого сна, ознаменуется удачей: он будет иметь в изобилии буйволов, гонги, кувшины, достигнет «могущества».