Лес священного камня - [32]

Хозяин дома взял немного запекшейся крови из сердца буйвола и поднес к губам своего джоока и прочих куангов. Затем он встал, накинул на шею джооку ремешок из свежей кожи буйвола и, смеясь, произнес угрозу: «Теперь ты не сможешь нарушить клятву. Больше не может быть огня и воды — никакого «дела» между нами. Мы закололи буйволов в твою честь, мы обвязали вокруг твоей шеи этот ремешок из кожи буйвола, мы кормили тебя зрелыми бананами, мы кормили тебя клейким рисом и свининой. Больше ты не сможешь нарушить клятву». Многие присутствующие поступили так же в отношении своих партнеров.

Потом хозяин дома надел джооку на голову тюрбан, преподнесенный в качестве «обменного дара», и помог застегнуть колчан, который он ему подарил. Вынув стрелу, он воткнул ее в волосы своему гостю. Затем Бап Тян взял шнур с дымящимся концом и провел им перед лицом своего друга (рноом быстро сплел этот шнурок, а Тян поджег и тут же потушил огонь, оставив только тлеющий конец).

Бап Тян сопровождал свои слова угрожающими жестами, но при этом все время смеялся:

Пустите пал в подлесок и на стебли травы сухой.

Пускай зажгут огонь и пустят пал в подлесок.

Пусть только он не сдастся нам: огню, воде,

нашим трудам!

Пхит я!

Мы все же порубим и расколем — победим его.

Пусть только он не сдастся нам: огню, воде,

нашим трудам!

О дух! ты видишь нас, пускай он сдастся и умрет!

Травы наши колдовские хороши, хорош наш клейкий рис,

И пиво хорошо в кувшинах наших. И если он

Не подчинится нам, нарушит клятву — мы победим его…

Он подробно перечислил подарки, пересыпая слова теми же угрозами.

Наконец рноомы и жена бывшего начальника кантона начали укладывать подарки в корзину, чтобы их унести. Бап Тян тоже сложил в медную чашу свои сокровища (кварц, овальный камушек и прочее), чашу засунул в сумку, а сумку — в корзину с крышкой. Люди из Ндута начали небольшими группами расходиться. Тян преподнес своему партнеру, с которым он накануне повздорил, белую курицу, «просто так, в подарок», объяснил он мне.

Перед тем как Ндэх со всем своим семейством вышел из дома, Анг Длинная помазала им лоб сажей со дна котелка, чтобы уберечь от духов дороги и леса. Громко звучали в честь Ндэха гонги и висячие барабаны у Бап Тяна.

В эти дни авторитет Бап Тяна снова сильно возрос: у него появился еще один джоок, с которым он обменялся клятвой, почти родственник. Союз с ним скреплен двойным жертвоприношением двух буйволов и взаимным обменом подарками. Благодаря празднику, устроенному в честь этого события, на котором жителям обеих деревень было роздано много разнообразной пищи, новый союз стал широко известен.

3 Кровосмешение и самоубийство красавца Тиенга

26 ноября 1948 года

Без четверти шесть вечера за мной пришли, чтобы позвать на большое ежегодное жертвоприношение, «помазание падди кровью»[40] — мхам ба — у Крэнг-Джоонга, «священного человека» селения, который особенно тщательно выполняет все обряды. Вчерашний день был посвящен подготовительному обряду — «сбору соломы» — сок рхей, — окончившемуся, как и все сельскохозяйственные обряды, великой попойкой. Она продолжится сегодня и завтра и в последующие дни, когда будут отмечать, самый большой праздник сельскохозяйственного цикла, завершающий год: «помазание падди кровью».

Когда я пришел к Крэнгу, он делал тесто из рисовой муки, чтобы рисовать им геометрические узоры на опорных столбах и балках чердака, а потом и на всей утвари. Только он принялся за кувшины, как ворвался Кронг Толстый Пуп с воплем: «Анг Вдова спуталась со своим братом Тиенгом!»

Бап Тян, куривший у очага, испуганно посмотрел на него, по-видимому ничего не понимая. Кронг повторил зловещую новость. Тогда Бап Тян повернулся ко мне:

— Это же страшное табу! Положить нож в котелок — табу! Жить сестре с братом — табу! Поразит молния! — и он показал рукой, как череп раскалывается надвое.

Кронг рассказал, как он застал виновных. Вместе с Кронгом Пузырем он вышел, чтобы облегчиться после обильных возлияний рисовым пивом. Зайдя за дом Чар-Риенга, они заметили пару в определенной позе. Они сразу же узнали Тиенга по блеску его оловянного гребня и крикнули:

— Негодяй, что ты делаешь с сестрой?!

Парень удрал, но потерял шпильку из пучка, а Кронг и Кронг Пузырь подобрали ее как улику. Мертвецки пьяная Анг не шелохнулась.

— Кто к тебе лез?

— Я пьяная, я не знаю.

— Это же Тиенг, твой брат!

— Откуда я знаю!

Тиенг прятался в кустах, пока другие выпивавшие выходили из дома, вместе с Кронгом и Крангом расспрашивали Анг и обсуждали скандальное происшествие.

В эту ночь Тиенга больше не видели. Дождавшись, пока все любопытные ушли, он проскользнул тайком в дом своего коони (младшего брата матери) Чар-Риенга, у которого жил.

* * *

Нельзя сказать, чтобы Анг Вдова была хороша собой. Сложена она плохо, плоскогрудая, темнокожая, но лицо у нее умное, а глаза, что особенно редко у мнон-гарской девушки, сияют. Она живет у своего брата Тонг-Бинга, хорошего, спокойного парня, большого мастера плетения, но бедняка. Его старший брат Сиенг, тоже вдовец, живет в трех километрах отсюда, в Малом Сар Луке — хуторе, состоящем из одного-единственного дома.