Лес священного камня - [22]
Во главе шествовал посредник. Выйдя из Сар Лука, он перед первым мостом сорвал короткую ветку рхоонга и дунул на нее, чтобы отогнать дурные предзнаменования, которые могут встретиться в пути. Он обмотал ветку стеблями травы и закинул в чащу леса. Хотя тропа была широкая, мы шли гуськом, и наша цепочка очень растянулась.
Через двадцать минут Боонг решил сделать длительную остановку, чтобы отстающие догнали нас и шеренга из шестидесяти пяти человек подтянулась. Солнце, к счастью, приняло участие в походе и оживило наше почти карнавальное шествие. Жалея свои лучшие наряды, люди сложили их в заплечные корзины — несли их женщины, — а на себя натянули что попало: мнонгскую и вьетнамскую домотканую одежду, европейскую привозную, но ни на одном человеке не было полного костюма. Получилось странное яркое смешение, в котором был даже зонтик. Он принадлежал Манг-Сиру Слоновая Кость, который вырядился чуть ли не уродливее всех. Как и все Тили из Бон Джа, он предпочитал импортную одежду: на нем были тян киан (вьетнамские штаны), европейские рубашка и куртка, на голове баскский берет (внутренний кожаный ободок его он вывернул наружу). На плечи он накинул наподобие шейного платка полотенце. Все было покрыто неописуемой грязью, что для мнонгаров редкость. Можно только представить себе, как выглядело подобное шествие лет двадцать-тридцать назад, когда предметы импорта не проникли еще в глубь этих районов. Но не стоит сожалеть о былой живописности: время для мнонгаров не остановилось и, слава богу, их не загнали в резервации, посещаемые кинотуристами.
Наша вереница извивалась по широкой тропе, которая змеилась, делая многочисленные повороты. Тот, кто шел впереди, обернувшись, не мог видеть конца пестрого кортежа. Мужчины были вооружены куп-купамп или короткими мечами, а кое-кто даже ружьями (как Тру и его помощник, например). Женщины несли за плечами корзины или малышей. Девушки шли, сцепившись мизинчиками. Дети бежали по обочине тропы. Все не спеша двигались вперед, болтали, смеялись, молодые люди затягивали песни, стараясь привлечь к себе внимание. Когда мы вышли из высокого леса, покрывающего перевал Пот Рло, откуда видно ущелье Сар Ланг, Боонг-Манг показал мне гору Нор, а Ван начал читать моление, которое собственно состояло из названий четырех гор в разных сочетаниях.
В половине двенадцатого, т. е. через полтора часа после выхода из деревни, мы достигли маара Идут Лиенг Крака. Тропа проходила по всей его длине. Мы сделали остановку на берегу двух ручьев. Деревня лежала в пятидесяти метрах от нас, но она не была видна из-за повышения почвы. Кроме Бап Тяна и Анг Длинной, которым на все время церемонии было запрещено купаться, все спустились к воде. Женщины выбрали себе один ручей, мужчины направились к другому. После купания из корзин достали новую или просто чистую одежду. Женщины надели свои самые красивые юбки, блузки из белого коленкора или мнонгские туники. Что касается мужчин, то они окончательно привели в отчаяние меня, любителя местного колорита. Правда, они сняли дорожную одежду, чтобы заменить ее более нарядной, но и здесь отдали предпочтение европейскому платью. Боонг-Манг вместо су троань натянул штаны цвета хаки и, желая продемонстрировать свое богатство, напялил под куртку — также цвета хаки — две рубашки и пуловер. Поверх этого костюма он натянул плащ, но жара заставила его расстаться с ним. Наконец, чтобы придать законченность европейскому стилю, Боонг надел баскский берет, черные очки, шерстяные чулки и сандалии (которые я дал ему несколько дней назад). Костюм дополняло ружье военного образца. Тру также облачился во все европейское и не забыл ружье. Для большей элегантности он нацепил отвратительно грязный галстук. Верзила Ван-Джоонг нашел, что длинные кальсоны французского военного образца изящнее домотканого пояса-передника, как бы красив он ни был. Ван-Енг, самый старый из приглашенных, надел великолепную су троань, но, увы, обулся в отвратительные солдатские башмаки, которые выглядели безнадежно уродливо на его совершенно голых длинных ногах.
В это время из Ндута пришли молодые люди, которые отводили буйволов, предложенных Бап Тяном его джооку. Им удалось наконец снять маленькую заплечную корзинку[32], которая была подвешена на огромной бамбуковой мачте (честь этого подвига принадлежит Крэнгу Заике), и мы смогли войти в дружественное селение. Все ближе слышались звуки, издаваемые гонгами: оркестр остановился за небольшим холмом, который скрывал нас друг от друга. Музыка еще долго играла после нашего появления в деревне.
Дочь Крэнг-Джоонга поднесла Бап Тяну и его посреднику красивую заплечную корзину с клейким рисом. Устроитель праздника сел на корточки, испрашивая доброго здоровья:
После окончания моления Боонг Помощник взял корзинку и роздал всем по горсточке клейкого риса. Этот рис съели тут же на месте. В то время как посредник раздавал рис, сопровождая это занятие незатейливыми
Жан-Кристоф Рюфен, писатель, врач, дипломат, член Французской академии, в настоящей книге вспоминает, как он ходил паломником к мощам апостола Иакова в испанский город Сантьяго-де-Компостела. Рюфен прошел пешком более восьмисот километров через Страну Басков, вдоль морского побережья по провинции Кантабрия, миновал поля и горы Астурии и Галисии. В своих путевых заметках он рассказывает, что видел и пережил за долгие недели пути: здесь и описания природы, и уличные сценки, и характеристики спутников автора, и философские размышления.
Эта книга — сборник маршрутов по Сицилии. В ней также исследуется Сардиния, Рим, Ватикан, Верона, Болонья, Венеция, Милан, Анкона, Калабрия, Неаполь, Генуя, Бергамо, остров Искья, озеро Гарда, etc. Её герои «заразились» итальянским вирусом и штурмуют Этну с Везувием бегом, ходьбой и на вездеходах, встречают рассвет на Стромболи, спасаются от укусов медуз и извержений, готовят каноли с артишоками и варят кактусовый конфитюр, живут в палатках, апартаментах, а иногда и под открытым небом.
Вниманию читателей предлагается первая книга трилогии «Утерянное Евангелие», в которой автор, известный журналист Константин Стогний, открылся с неожиданной стороны. До сих пор его знали как криминалиста, исследователя и путешественника. В новой трилогии собран уникальный исторический материал. Некоторые факты публикуются впервые. Все это подано в легкой приключенческой форме. Уже известный по предыдущим книгам, главный герой Виктор Лавров пытается решить не только проблемы, которые ставит перед ним жизнь, но и сложные философские и нравственные задачи.
Приглашаем наших читателей в увлекательный мир путешествий, инициации, тайн, в загадочную страну приключений, где вашими спутниками будут древние знания и современные открытия. Виталий Сундаков – первый иностранец, прошедший посвящение "Выиграть жизнь" в племени уичолей и ставший "внуком" вождя Дона Аполонио Карильо. прототипа Дона Хуана. Автор книги раскрывает как очевидец и посвященный то. о чем Кастанеда лишь догадывался, синтезируя как этнолог и исследователь древние обряды п ритуалы в жизни современных индейских племен.
Александр Степанович Кучин – полярный исследователь, гидрограф, капитан, единственный русский, включённый в экспедицию Р. Амундсена на Южный полюс по рекомендации Ф. Нансена. Он погиб в экспедиции В. Русанова в возрасте 25 лет. Молодой капитан русановского «Геркулеса», Кучин владел норвежским языком, составил русско-норвежский словарь морских терминов, вёл дневниковые записи. До настоящего времени не существовало ни одной монографии, рассказывающей о жизни этого замечательного человека, безусловно достойного памяти и уважения потомков.Автор книги, сотрудник Архангельского краеведческого музея Людмила Анатольевна Симакова, многие годы занимающаяся исследованием жизни Александра Кучина, собрала интересные материалы о нём, а также обнаружила ранее неизвестные архивные документы.Написанная ею книга дополнена редкими фотографиями и дневником А. Кучина, а также снабжена послесловием профессора П. Боярского.
Книга Люндквиста «Люди в джунглях» посвящена одному из ранних периодов (1934–1939 гг.) пребывания автора на самом большом, но малонаселенном острове Индонезии — Борнео.
Сборник включает отрывки из путевых записок таджикских, русских, украинских и грузинских путешественников, побывавших в странах Африки с XI по 40-е годы XIX в.
В этой книге писатель Э. Брагинский, автор многих комедийных повестей и сценариев («Берегись автомобиля», «Зигзаг удачи» и др.), передает свои впечатления от поездки по Индии. В живой, доступной форме он рассказывает о различных сторонах ее жизни, культуре, быте.
Хроника мореплавании в Тихом океане изобилует захватывающими эпизодами, удивительными и нередко драматическими приключениями. Но в этой летописи история путешествия английского судна «Баунти» представляет собой, пожалуй, самую яркую страницу. Здесь нет необходимости излагать ход событий: читатель найдет превосходный рассказ об этом плавании в предлагаемой книге.