Лесь - [58]

Когда столь драматичный телефонный разговор закончился, все сослуживцы сбежались на отчаянный крик пани Матильды.

Зав мастерской положил трубку и посидел немного молча, чтобы прийти в себя. Однако это оказалось выше его сил. Вместо спокойного, официального объявления, информации о заслуженном успехе последовал рывок: зав набросился с поцелуями на главного инженера. Главный еще успел подумать: пожалуй, его кто-то сглазил, раз все психи в мастерской именно его избирают объектом своих страстей, когда до него дошли крики зава.

— Конкурс!.. — орал он, щедро раздавая поцелуи направо и налево. — Наш конкурс!.. Первое место!.. Реализация наша!.. Колористика…

Смысл криков дошел наконец и до остальных собравшихся у дверей сослуживцев, онемевших в первый момент при виде странных выходок начальства.

— Ну да?!! — первым завопил Януш и еще недоверчивый, но уже счастливый бросился на шею рядом стоящему коллеге.

— Прочь, ты, козел!!! — взвыл, вырываясь, рядом стоящий коллега, коим оказался Стефан. — Рехнулся?! Девок тискай!

Весь коллектив повел себя не менее буйно, чем зав мастерской. Атеист Влодек упал на колени и воззрился в небеса. Пани Матильда, рыдая от счастья, выпила воду, принесенную начальнику. Барбара и Каролек исполнили под собственный аккомпанемент фигуру польки-галопа со всеми па. Лесь невпопад затянул благодарственную песнь. Главный инженер, теперь уже добровольно и по собственной инициативе, пал на грудь заву, все еще охотно принимавшему все доказательства радости.

Стихийные проявления помешательства вскоре упорядочились, и вся мастерская исполнила вокруг упоенного счастьем зава нечто похожее на триумфальный пляс, от коего все здание задрожало. После чего все окончательно выдохлись.

Служебные обязанности на оставшуюся часть рабочего дня были отменены. Зав мастерской со слезами умиления выслушал из Союза архитекторов официальное сообщение и подробности оценки проекта. Он охотно сообщил эти подробности всем желающим, и вот блеск, ярче солнца и звонче бронзы, раззолотил одного из сослуживцев и ослепил все глаза и умы.

Оказывается, на решение жюри отдать пальму первенства именно этому проекту повлияла больше всего гениальная, новаторская, внушительная концепция колористики! Масштабы Лесева таланта превысили все ожидания!

Таким вот манером вся мастерская из бездны конфликтов и склок махнула на вершины успеха, как в служебном, так и в личном отношении. Финансовые хлопоты забылись, будто их и не бывало, — первая премия удовлетворяла все текущие потребности. Реализация проекта заполняла план работы не только на будущий год, но и на следующие, ибо вместе с премией посыпались заказы и на другие подобные объекты по всей стране. Зав мастерской и главный инженер начали привередничать, капризничать и назначать свои собственные сроки. Все видели впереди солнечную перспективу относительно нормальной жизни, заполненной в должных пропорциях работой, отдыхом и личными делами. Отовсюду громогласно звучали поздравления и пожелания. За спинами всех работников лестные отзывы шумели, словно крылья, и зав мастерской на этих крыльях вот-вот готов был воспарить в небеса.

О Лесе говорили все. Зав и главный нашли наконец прекрасный выход и для себя и для него. Дисциплинарное угнетение дарования было недопустимо, но и отказ от его работы тоже немыслим. Колористика была творением Леся, и должна была его творением остаться!

— Переведем его на полставки, — предложил зав. — Это самый простой выход.

— Вообще единственный выход, — поддакнул главный инженер. — Он способен работать только порывами. Ладно. Свою долю пусть вырабатывает в течение квартала. Разок подольше посидит, разок вообще не придет, зато не будет этой ежедневной волынки.

— А захочет, пусть дома сидит, — оживился зав. — Малевать все равно будет, ясное дело, даже и заставлять не надо. Господи, прямо с плеч долой!.. И как это раньше не пришло в голову?

— Да ведь только теперь можем себе позволить обходить предписания, — трезво заметил главный. — До того мы на краю пропасти балансировали…

Общий оптимизм сильно повысил градус благородства и любви к ближнему. Решили задать в Союзе архитекторов большой бал вскладчину, дабы отметить успех и подкупить родственников — жен, мужей, женихов, невест и прочих.

— По двести злотых с морды можем себе позволить, — вдохновенно изрек Януш. — Ну, пускай по триста… Семья — тоже люди, им тоже от жизни кое-что причитается.

— Постойте, — прервала Барбара. — А Лесь? Еще ведь Лесь остается.

— В качестве развлечения? — полюбопытствовал Каролек.

— Это само собой, но ведь не свиньи же мы! Я во всяком случае не хочу быть свиньей, не знаю, как вы.

Разговор шел в отсутствие Леся, который использовал свое полуденное освещение на иной территории.

— Неважно, хотим или не хотим, — решил Януш. — Боюсь, у нас просто не получится. Быть свиньей не так-то легко. Тут без призвания не обойтись. А в чем дело?

— В деньгах. Он свалял дурака с этим спортлото совершенно фантастического, но честно отдал свои деньги. По-моему, надо ему вернуть.

— По-моему, тоже, — поддержал Каролек. — Это несправедливо, зато гуманно. Я — за. А ты?