Лесь - [57]

— Выкладывай, откуда деньги? — последовало категорически.

— Чудо, — набожно ответил Лесь. — Чудо и только. А в спортлото мы в самом деле выиграли, только денег, наверное, не получим…

После долгих, подробных объяснений истина воссияла в замороченных мозгах сослуживцев. Финансово подтвержденный Лесев талант стал уже несомненен, и сияющий свежей зеленью лавр вполне приятно почил на его челе. Великий и столь во всех отношениях полезный триумф художника почтили сначала минутой уважительного молчания, а после несколькими минутами хвалебных воплей. Финансовые последствия печального недоразумения были сочтены справедливыми и достойными хвалы. Только на все вопросы о субботнем вечере и воскресном утре удовлетворительного ответа не получилось — Лесь категорически отказал в признаниях на эту тему.

Взрыв таланта имел широкий диапазон. Чувствительная душа художника расцветала поначалу робко, затем все решительней. Не только зав мастерской и главный инженер, но и кадровичка перестали чинить бестактный контроль за его опозданиями и относились к нему с доброжелательным уважением. Золотой дождичек позволил устранить досадные, вгоняющие в бессонницу помехи. Друзья и сослуживцы перестали фыркать на Леся и насмешничать, напротив, смотрели на него с симпатией, снисходительно, а порой даже с восхищением.

Но самый сладкий нектар всегда отравит капля дегтя. Странное поведение жены нет-нет да всплывало в памяти Леся, угрожая душевным разладом.

Однако взбудораженная Касенька понемногу успокаивалась, и энергичный, обновленный Лесь предался единственному занятию, которое отвлекало его от запутанных и досадных проблем и давало благостный духовный покой. От творил вдохновенно, почти в экстазе, доверив полотну всякие свои тревоги и разлады…

Время, согласно своей природе, неслось неудержимо. Денежное вливание позволило коллективу возобновить финансовую борьбу на служебной территории. Одержимый творческим безумием, Лесь три четверти времени отдавал рождающимся шедеврам, а одну четверть жене, коей занялся особо. С одной стороны, он старался загрузить её настолько, чтобы у нее не хватало времени на возможные подозрительные контакты, а с другой, всячески доказывал: муж у нее — идеал и нечто внеконкурентное. Жена примирилась с этой новой разновидностью супружеских мучений, терпеливо ожидая новых творений гения. Зав мастерской вкупе с главным инженером совершали сверхчеловеческие подвиги, дабы спасти мастерскую и притом сохранить здравомыслие.

И вот наступил великий день. Великий и великолепный — сравнительно с ним до сих пор пережитые великие дни оказались чепухой и рухнули в Лету.

Великий день начался с обычного, прозаического телефонного звонка на столе у зава мастерской.

Зав вместе с главным инженером, оба в уксусно-кислом настроении, занимались весьма неприятными делами. А именно, рабочими планами на будущий год, который просматривался далеко не в розовом свете, и Лесем, который просматривался еще хуже, чем будущий год.

— Я не спорю, одаренный молодец, — уныло рассуждал зав. — Ну и что? В последнее время уходит с работы в двенадцать — у него, видите ли, сразу пополудни самое хорошее освещение. Я уж не говорю, когда является на службу… Мне вовсе не жалко ему света — истинный талант надо поддерживать, а вам признаюсь, проще на быках пахать, чем заставить работать это дарование. Ведь четвертый квартал идет!

— На будущий год у нас мало заказов, — мрачно вторил главный. — Если сейчас сорвем сроки…

Он не успел предсказать, что случится в результате срыва договоров. Зазвонил телефон, и зав, очень довольный, быстро снял трубку — все-таки на несколько минут оттянется обсуждение ожидающих его ужасов.

— Ну-у-у! — ревел голос в трубке. — Поздравляю, поздравляю!..

— Спасибо, — машинально ответил зав. — А кто это говорит?

— Что, не узнаешь? — ревело по-прежнему во весь голос. — Ну, понятно, заважничал? Интервью раздаешь? Автографы?

Зав наконец узнал голос своего приятеля из Союза архитекторов, но при отвратительном настроении находчивостью не блеснул.

— Брось глупые шутки, — вяло отмахнулся он. — В чем дело?

— Неужели еще не знаешь? Ну ясно, не знаешь, известие только что получено!! Ха-ха!

— Какое известие? — в голосе зава нарастало беспокойство, смешанное с какой-то туманной робкой надеждой. — Да что такое?

— Ха-а-а! — снова гремел голос. — Вы получили первую премию за этот ваш курортно-туристический комплекс! И вся реализация за вами! Ну что, ставишь мне за добрую новость, а? Оказывается, у вас великолепная концепция колористики!..

Главный инженер, сперва равнодушно следивший за физиономией зава, встревожился. Зав покраснел, побледнел, снова покраснел, а потом начал задыхаться. Свободной рукой рванул галстук, суматошно пытался расстегнуть рубашку, главный вскочил ему помочь, оторвал пуговицу и бросился к дверям.

— Пани Матильда, воды!!!.. — крикнул он в панике, уверенный, что из-за некоего страшного известия зава вот-вот хватит апоплексический удар.

Все еще висящий на телефоне зав начал махать рукой — успокойтесь, мол, — но это махание походило скорее на конвульсии. От счастья он охрип, в горле у него забулькало — не удивительно, что главный инженер и прибежавшая с водой пани Матильда перепугались не на шутку. Главный пытался даже вырвать у зава трубку, но тот судорожно прижимал её к уху.