Леонид Квасников. Разведчик эпохи атома и космоса - [18]

По оценке Наркомата авиапрома (1944) в отношении только 125 отчетов по НИР, ценность и актуальность полученных из Англии и США материалов по реактивной технике и аэродинамике высотных и скоростных полетов содействовала ускорению решения задач с созданием отечественной авиационной техники (операция «Воздух»).

Располагая мощной базой по созданию и производству, а также опытом применения радиолокаторов, Запад не стремился помочь России в налаживании производства этой важнейшей для фронта техники. В этом вопросе НТР сказала свое слово: выдающимся достижением стала разведывательная информация, раскрывающая проблему РЛС, что помогло промышленности создавать отечественные системы, а значит расширять боевые возможности всем родам войск (операция «Радуга»).

О значении добытых сведений в результате работы по этой операции силами НТР свидетельствует отзыв председателя Совета по радиолокации академика Акселя Берга на информацию разведки (1200 листов текста, 5000 фотографий, 165 чертежей, 78 образцов): «…вполне соответствует переданному Вам заданию…, получение от Вас этих сведений имеет большое государственное значение. Работу Первого Управления НКГБ за истекший год следует признать выполненной блестяще» (1944).

А ведь еще была результативная работа НТР по операциям «Энормоз» (атом), «Зелье» (ВВ), «Парфюмерия» (ХБО)…

Против атомного шантажа США и Англии (1945). Прошли годы, прежде чем мысли первого послевоенного президента Америки Гарри Трумэна стали наполняться конкретным содержанием — готовилось ядерное нападение на своего бывшего союзника по антигитлеровской коалиции:

«Соединенные Штаты должны говорить языком силы… США должны быть готовы вести атомную и бактериологическую войну… Война против СССР будет „тотальной“ и куда в более страшном смысле, чем любая прошедшая война».

Фактически сразу после окончания мировой войны власть в Штатах стала «корректировать» свои намерения против России. В документах тех лет назывался год, месяц и даже день — 1 января 1950 года. Но… наступил 1949 год — Советы взорвали собственную атомную бомбу!

Академик А. Иоффе отмечал, что полученные разведданные «на много месяцев сократили объем и облегчили выбор направлений, освобождали от длительных поисков». Леонида Квасникова и его «гвардейцы», занятые «атомными делами», не ведая в полном объеме о проекте «Уран», только много десятилетий позднее узнали, кто помогал им заложить основу появления отечественной атомной бомбы и атомной отрасли Союза.

Американцам скрыть работу над «манхэттенским проектом» от советской разведки не удалось. Четверка «атомных разведчиков» — Леонид Квасников, Анатолий Яцков, Александр Феклисов (в США) и Владимир Барковский (в Англии) проникли за «стену секретности», и широкий поток информации пересек и Ламанш и Атлантику, чтобы оказаться в руках советских ученых и специалистов. Правда, в среде разведчиков-атомщиков есть одно «но»: несправедливо забытый «разведчик от Бога» — Семен Маркович Семенов, известный в кругу коллег как «Великолепный Твен». Именно он, один из первых, вместе с Гайком Овакимяном, мостил дорогу к секретам атомной бомбы в Америке.

СЕМЕНОВ Семен Маркович (1911–1986). Сотрудник внешней разведки госбезопасности с 1934 года. Работал в США по линии НТР (1934–1944) и во Франции (1946–1949). Среди его связей были ценные источники информации — ученые и специалисты в области химии, медицины, электроники, авиации, атомной энергетики. Разведчик-агентурист.

Только из Англии по заданию Леонида Квасникова было получено до момента взрыва первой отечественной атомной бомбы более 10 000 листов теоретического и прикладного характера.

На атомном направлении в Штатах активно работала агентурная группа «Кинга», которая имела источники информации по атомному оружию и производству необходимых материалов (60 000 листов). Группа сотрудничала с советской разведкой вплоть до 1952 года.

Прозорливость Леонида Квасникова сказалась в работе по операции «Энормоз» прежде всего в том, что удалось перестроить усилия «легальных» и нелегальных резидентур в Англии, США, Канаде, а затем — в Италии, Франции и Австрии. К работе замечательной «атомной четверки» в конце 40-х годов присоединился нелегал Рудольф Абель и супруги-разведчики-интернационалисты Морис и Леонтина Коэн, а готовил их для передачи на связь Абелю разведчик Юрий Сергеевич Соколов.

Атомное оружие в послевоенный период позволило советскому государству противостоять США в их стремлении к мировому господству с использованием «атомного шантажа».

Вот что имел в виду один из руководителей и ветеран разведки госбезопасности Вадим Алексеевич Кирпиченко:

«Во время войны мы получили такую информацию научно-технического и военно-технического характера по каналам разведки из США, Англии и внимательно следили за развитием немецкой техники. Сплавы для танковой брони, авиации, артиллерии и боеприпасы к ним, самолетостроение, радиолокация — все это нас интересовало. И вклад нашего научно-технического отдела и соответствующих подразделений военной разведки, конечно же, огромен».

В воспоминаниях начальника разведки госбезопасности Павла Михайловича Фитина (1939–1946), написанных к 50-летию внешней разведки, дается оценка эффективности ее научно-технического направления в годы войны: «