Леонардо Ди Каприо. Наполовину русский жених - [34]
Лео отчаянно пытался все вернуть. Он стал бомбардировать Жизель звонками, вымаливая прощение. И кажется, у него получилось: вскоре колонки светской хроники запестрели новостями о том, что самая горячая пара в мире снова вместе».
Кадр из мелодрамы режиссера Дэнни Бойла «Пляж» (2000)
Супермодель Жизель Бюндхен на пляже
Постепенно Лео оставил свою прежнюю компанию ловеласов и лоботрясов и, можно сказать, остепенился. И этот новый, более ответственный и серьезный Леонардо попал в руки одному из самых опытных и уважаемых режиссеров Голливуда — Мартину Скорсезе. Будучи его страстным поклонником, Ди Каприо много лет очень хотел с ним поработать, но такой возможности все не появлялось. Теперь Скорсезе приступил к реализации давно задуманного проекта, к которому шел четверть века: режиссер мечтал снять фильм о нью-йоркском районе Пять улиц в середине XIX века. И Леонардо предстояло сыграть в этом историческом блокбастере бедного ирландского иммигранта Амстердама Валлона. О своей роли в «Бандах Нью-Йорка» и о том, как он быстро преобразился из субтильного, худосочного Ричарда (героя фильма «Пляж») в накачанного уличного бойца, Лео рассказывал:
«Я теперь стал настоящим мужчиной, горой мускулов! Я тренировался целый год: надо было наработать муск улатуру, освоить приёмы борьбы и бокса, научиться бросать ножи, а после этого я провёл ещё 9 месяцев на съёмочных площадках в киностудии в Риме, где был специально построен целый город. Когда Мартин сказал, что я утвержден на роль, это был один из величайших моментов в моей жизни!
Если честно, мне приходилось играть каждую сцену двумя разными способами, а иногда и по три-четыре раза. Весь фильм, по сути, — это работа на разных уровнях, ведь было очень трудно подбирать модель поведения для каждого актера. В конечном счете именно за Мартином оставалось последнее слово, ему приходилось делать так, чтобы зрители полюбили героя. Я участвовал во всех этапах процесса: в разработке проекта, в кастинге, в работе над сценарием. Мой персонаж Амстердам был недостаточно конкретен, и я работал со сценаристом над диалогами, над характером, над деталями.
Я счастлив работать со Скорсезе! Я воспринимаю это не иначе, как подарок каждый раз, когда мы встречаемся на съемочной площадке. Кто знает, что нам еще предстоит… Увидим. Так или иначе, работа со Скорсезе заняла значительную часть моей жизнь, плюс это огромный опыт. Я восхищаюсь его истинной любовью и страстью к кинематографу именно как к искусству. Мартин Скорсезе — художник. Впервые встретив его, я увидел кинематограф по-другому, как живопись или музыку, как искусство. Он привил мне другое видение кино…
Я пришел в этот фильм похожим на хряка! Я стал настоящим качком… Мы хотели действительно проникнуться настроением, поэтому начинали драться за пять минут до начала съемок. Мы мутузили друг друга, а потом пытались сделать так, чтобы синяки выглядели настоящими. На нас были тонны кожи, и ремни, и грим… Кровь лилась, запекалась на наших лицах, смешивалась с грязью, попадала нам в глаза. И мы занимались этим весь день!.. Ни одному другому фильму я не отдавал так много времени, усилий и мыслей. И ни к одному другому фильму я не был так привязан».
Кадр из исторической картины режиссера Мартина Скорсезе «Банды Нью-Йорка» (2002)
Режиссер Мартин Скорсезе и Леонардо Ди Каприо на съемочной площадке
Впрочем, гениальный Мартин Скорсезе отвечал Леонардо взаимностью, в одном из своих интервью журналу TIME он разразился восторженным монологом в адрес Лео:
«В начале 90-х мой друг Боб Де Ниро снялся в картине “Жизнь этого парня”. Он сказал мне: “Я работал с одним пацаном, он реально хорош. Ты должен поработать с ним когда-нибудь”. Тем “пацаном” был Леонардо Ди Каприо. Потом я посмотрел “Что гложет Гилберта Грейпа?”. Играть умственно отсталого человека — это самое сложное для актёров. Очень часто, независимо от того, насколько это хороший актёр, можно заметить технику в его работе. У Лео в этой роли я не видел техники. Он не играл роль. Он позволил персонажу стать реальным человеком, а затем вселился в него. Я был поражён. Когда я увидел его в “Дневниках баскетболиста”, в “Полном затмении”, в роли Ромео у База Лурманна, в роли юного героя с “Титаника”, я понял, что его диапазон безграничен, он был Актёром среди одаренных молодых актеров его поколения. Став суперзвездой, он сделал выбор. Проще всего для него было бы выбирать для себя роли в коммерчески успешных экшен-триллерах. Но он решил пойти другим, более рискованным путём. В первый раз мы работали вместе в “Бандах Нью-Йорка”. Именно тогда я впервые и увидел его преданность выбранной профессии — преданность полную и неистовую. В отличие от многих других актеров, Лео будет продолжать настаивать, пока не докопается до эмоциональной и психологической правды, какой бы она ни была. Он держит экран, как великий актёр немого кино. Только лишь лицом, глазами. Он знает, как пользоваться этим, у него врожденное чувство, сколько отдать и сколько взять. Я смотрю на него и точно знаю, он настоящий актёр. Камера это знает. И самое главное, это знают зрители психологической правды, какой бы она ни была. Так же ответственно, как он делает свою работу, Лео отдаёт свой гражданский долг миру. Он очень тщательно использует свою известность в целях повышения информированности, особенно среди молодого поколения, об экологической опасности, стоящей перед нашей планетой. И как все серьезные мастера своего дела, Лео — вечный студент. Он никогда не перестаёт изучать и обучаться. “Пацан” вырос и стал настоящим человеком. Я горжусь тем, что знаком с ним. Я счастлив работать вместе с ним».
