Как причудливо тасуется колода жизни, соединяя людей, невзирая на историю или географию происхождения их рода! Дедушка Лео, Джордж Леон, был сыном итальянского морехода и авантюриста, приплывшего покорять Америку на деревянном корабле, а бабушка — Ольга Энн, — дочерью немецких колонистов, бывших баварских крестьян. Вторую бабушку Лео, русскую аристократку Елену Степановну Смирнову, в двухлетнем возрасте родители навсегда увезли из революционной России в Германию, где она встретила и полюбила коммерсанта из Дюссельдорфа Вильгельма Инденбиркена. У итальянско-баварской пары родился сын Джордж Пол (отец Лео), а русская Елена, Хелен Инденбиркен, родила мужу во время Второй мировой войны слабенькую, болезненную дочь Ирмелин, будущую мать Леонардо Ди Каприо.
Леонардо Ди Каприо вместе с бабушкой Хелена Инденбиркен (Еленой Смирновой) и дедушкой Дюссельдорфом
…Маленький, симпатичный и чистенький немецкий городок Ор-Эркешвик Вторая мировая война не обошла стороной: и днем, и ночью улицы бомбила авиация союзных войск, стирая с лица земли целые дома и кварталы. В уцелевшем здании больницы расположился госпиталь, который с трудом вмещал прибывающих с линии фронта раненых солдат и беженцев. Среди звуков человеческого страдания, среди специфических запахов и суеты, в коридоре на топчанчике, больше двух лет провела маленькая девочка со сложным переломом ноги. Девочка была слабенькой, рожденной на свет раньше срока (мать родила ее прямо в бомбоубежище Ор-Эркешвика в 1943-м, преждевременные роды начались во время затяжной бомбардировки). Звали малышку Ирмелин Инденбиркен. Биограф Дуглас Уайт рассказывает:
«…Двухлетняя Ирмелин сломала ногу и попала в больницу. К сожалению, врачей там было слишком мало, а пациентов — слишком много. Маленькая Ирмелин, казалось медсестрам, выздоравливала, а на самом деле незаметно угасала на больничной койке. В палаты поступали все новые беженцы и раненые, и у сестер хватало времени лишь на тех, чьей жизни угрожала непосредственная опасность. Только сама Хелен — бывшая русская эмигрантка Елена Смирнова — понимала, что с ее маленькой дочерью что-то не так. Убедившись, что на врачей нет никакой надежды, она поняла, что если не предпринять немедленных действий, ее дочь умрет. И тогда она сама взялась лечить Ирмелин. Обычное восстановление после перелома превратилось в настоящую пытку для матери и дочери. Ирмелин подхватила инфекцию, потом другую и в итоге провела в больнице два с половиной года, сражаясь за свою жизнь. От истощения и недоедания у нее вздувался живот; Хелену не раз охватывал страх, что ее малышке так и не удастся выкарабкаться. Но решимость и воля помогли девочке поправиться, она окрепла и покинула больничные стены. В Германии тем временем все еще бушевала война…».
Сам Леонардо Ди Каприо рассказывал:
«Моя мама научила меня всему. А главное — ценить жизнь. Мама была совсем малышкой, когда во время войны сломала ногу и с кучей всяких болезней попала в госпиталь для беженцев в Германии. Провела там больше двух лет. Спасла ее моя бабушка. Она выхаживала ее там и доставала еду, если бы не бабушка, мама не выжила бы. Маленькая мама перенесла пять или шесть серьезных заболеваний, следовавших одно за другим, в общей сложности проведя в больнице два с половиной или три года. Бабушка приходила каждый день и выхаживала ее, ведь у сестер не было времени; они оставили маму умирать. Когда смотришь на мамину фотографию в те годы, сердце разрывается. Слезы на глаза наворачиваются, когда я представляю, что ей пришлось пережить. У меня есть ее фотография — самая первая, в коротенькой детской юбочке. Это фото голодающего ребенка с раздутым, как мяч, животом, ее живот кишел глистами…
…С тех пор мама научилась сама, как и бабушка, всем жертвовать ради своего ребенка. А еще она научила меня видеть перспективу. Не торопиться. И никогда-никогда не вести себя жестоко и грубо с людьми. Я хотел быть одновременно и биологом, и актером. Почему-то мне казалось, это можно совместить. При моей-то энергии. Животных я очень люблю с детства — всех, даже козявок…».
После войны Ор-Эркешвик, разоренный практически дотла, очень медленно возвращался к жизни. Казалось, городок оцепенел, многие его жители были убиты, многие уехали в более крупные города, надеясь вырваться из атмосферы упадка. Когда Ирмелин исполнилось 11 лет, ее родители приняли решение эмигрировать в США, и в 1954 году семья переехала в Нью-Йорк, поселившись в популярном немецком квартале. Ирмелин поступила в Сити-колледж, где спустя почти десятилетие и встретила будущего отца Лео, молодого неформала-битника Джорджа Пола Ди Каприо.
Длинноволосый, харизматичный брюнет с пиратской бородой и лихими усами, с раскатистым и громогласным «капитанским» голосом, Джордж Пол Ди Каприо являл собой живое напоминание о том, как всего пару-тройку поколений назад решительные бородатые люди приплыли покорять Новый Свет. Среди тех, кто отважился сесть в деревянное судно, переполненное пассажирами и провизией, и провести несколько недель, монотонно болтаясь в трюме, был родной дед Джорджа — неаполитанец Сальваторе Ди Каприо. Джордж Пол (чьей матерью была немка Ольга-Энн Джейкобс) унаследовал колоритную итальянскую внешность деда и пользовался большим успехом у девочек в колледже. Он был типичным городским богемным мальчиком, лоботрясом и пацифистом, биограф Дуглас Уайт рассказывает:
