Лента Мебиуса - [30]

Король, который полностью отложил в сторону все государственные заботы, что особенно беспокоило генералов, мечтавших о доходной для их карманов войне, при первой же возможности мчался в замок к своей обворожительной возлюбленной, чтобы в пылких объятиях юной Сильваны забыть о том, что ему, увы, уже за шестьдесят… Вернее, под семьдесят…

Зная звериный нрав своего царственного супруга, королева Виктория до поры до времени помалкивала, тем не менее, не забывая внимательно следить за развитием любовных отношений между королем и его новой пассией.

Королева испытывала вполне понятные муки. Она по-своему любила короля, и ей, вынужденной мириться с гулевой жизнью супруга и его многочисленными шлюхами, было совсем не безразлично, что делает ее муж за пределами семейной спальни. По ее мнению, он слишком много времени проводил в постели с малолетней замарашкой, дочерью какого-то несчастного ловца каракатиц.

Однажды, когда король от нечего делать забрел на половину королевы, она не выдержала и напрямик высказала королю свое неудовольствие.

– Сир, – произнесла она с достоинством, – нам пора поговорить.

По двору поползли слухи… Вы, забыв свое королевское достоинство, делите ложе с простолюдинкой, позоря тем самым и свою царственную супругу… Если вы не в состоянии найти себе подходящую наложницу, могли бы обратиться ко мне. Двор переполнен вельможными проститутками, которые преисполнены желания лечь в постель с кем угодно. Даже в вами. Мне стоит только хлопнуть в ладоши…

Король пребывал в тот день в индифферентном состоянии, проще говоря, ему было совершенно наплевать и на королеву и на то, что она говорила.

С утра он ничего не ел, и теперь с отрешенным видом жевал соломинку, которую выдрал из половы, вылезшей из-под обивки кресла. Он выплюнул соломинку изо рта и с отвращением посмотрел на царственную супругу.

Королева заметила это и, перестав сдерживаться, возопила:

– Когда же ты, подлая скотина, образумишься? Чтоб тебя черти забрали вместе с твоими грязными потаскушками! Чтоб ты сдох! Посмотри на себя, кобель проклятый! Волосы уже все повылазили, а все туда же, за молоденькими бегаешь, как старый козел…

Король выслушал ее с большой серьезностью. Королева замолчала. Повисла тишина.

– Надо бы мебель заменить… – наконец нарушил молчание король. – Обивка ни к черту, и вообще… Все, как в дешевом борделе… Хозяйством некому заниматься. Все бросились за королем следить… Да, такие вот дела, – сказал он в раздумье.

Он помолчал. Королева навострила уши.

– Подлая скотина, говоришь? Что б я сдох, говоришь?.. – тихо спросил король.

Королева перестала дышать…

– Вот тебе скоро семьдесят один… – сказал Иероним раздельно. – Молчи, не перебивай, я знаю. Ты меня старше на два года. Молчи, старая грымза! Я метрики видел. Ты там приказала подчистить, но мне удалось разобрать… Я тоже не молод, чего уж там… Ах, как это противоестественно – стареть! Ну да ты, моя дорогая, знаешь это не хуже меня… Мы с тобой старики, Виктория… Старики, понимаешь? И ты хочешь, чтобы я, не молодой уже человек, залезал на тебя?! И еще трахал тебя, дряхлую старушенцию, когда у меня и так-то еле стоит? Представь себе, один старый человек в постели – это уже само по себе достаточно мерзко, но два – это уже перебор! Ты не находишь?

– Она тебя не любит! – выкрикнула королева. – Ей нужен не ты, а твое королевство! Не любит, не любит, не любит!!!

– Скорее всего, ты права, – печально произнес король, – но знала бы ты, как приятно обманываться! И потом Сильвана, говоря мне о своей любви, ни разу не сфальшивила! И голос ее звучит так честно, четко и убедительно! И в глаза она мне смотрит всегда открыто, не мигая. А это много! И это еще не все, лаская меня, она очень органична и естественна. За одно это ее стоит возвысить! И я страстно хочу, чтобы у нее был от меня ребенок… Надеюсь, ты рада? Да, ребенок… И это не удивительно! Скажу тебе по секрету, у нее такое восхитительное тело! Мы трахаемся ежедневно. И, естественно, это должно привести к счастливому результату… Поверь, тело у нее необыкновенное! И наслаждаться – пусть даже и лживой – любовью такой очаровательной девушки как Сильвана, невероятное блаженство! За это я готов простить ей ее молодость. Скажи, какой еще старец может похвастать, что спит с самой красивой девушкой королевства, которая к тому же моложе его более чем на пол века? На полвека! Подумать только! Я старше не только ее отца, но и деда! Что может быть лучше? А если при этом еще и получаешь вполне искренние заверения в вечной любви и преданности… Ты, старая чувырла, должна была бы разделить эту радость со мной, а ты вместо этого дуешься…

– Наши подданные…

– Мои! Мои подданные! – во гневе вскричал король.

– Жаль, что тебя не слышит сейчас народ Асперонии…

– Мне тоже жаль… Великий асперонский народ меня бы понял. Мои аспероны – народ здравомыслящий. Ни один нормальный асперон, если у него есть выбор, не предпочтет дряхлую старушенцию юной и страстной любовнице…

Лицо королевы Виктории пошло сиреневыми пятнами. Она открыла было рот, чтобы высказать королю всё, что у нее наболело на душе по поводу проделок супруга, но жест государя остановил ее. Она знала по опыту, что сейчас с королем лучше не спорить. Вполне может подвергнуть экзекуции, поместив в стеклянный ящик с крысами…