Ленинский тупик - [41]
Акопян был избавлен Ермаковым от репутации склочника и «сомнительного человека», которая много лет следовала за ним по пятам.
Ермаков вовсе не выискивал попавших в беду, чтобы позже они служили ему верой и правдой. Просто он узнавал о людях, которые приходились ему по душе, главным образом тогда, когда над ними нависали тучи. И те никогда не забывали, кому они обязаны. В этом была большая сила треста, но в этом, видел теперь Игорь, таилась и грозная опасность. Помощники Ермакова, смелые, крутые на язык в кабинете управляющего, на общем собрании или на бюро горкома теряли дар речи.
Ермаков, в конце-концов, переставал считаться со своими инженерами, которые, как бы ни пришлось им солоно, сора из избы не вынесут. Он стал относиться к ним почти так же, как к тем плотникам, печникам, пастухам, которые, как Чумаков, пришли в трест четверть века назад, на сезон, от спаса до покрова, а потом осели в городе, выдвинутые Ермаковым в бригадиры или даже в прорабы. «Это надо было мне давно иметь ввиду», — Игорь понял, что Огнежке надо активно помогать.
Когда Емрак с Акопяном часа через два вышли из кабинета, Ермаков вскричал удивденно:
— А где гости, перед которыми Огнежка меня распяла на кресте?.. Кто они, кроме будущего классика?
Огнежка перечислила: — Одинн пианист, два художника, один поэт.
— И ни одного прораба?! Или хотя бы архитектора?! И пред ними меня распинали?!.. Огнежка, такого позора не ожидал… Игорь Иванович, намекнул бы… Кстати, все ушли, а вы, Игорь Иваныч, задержались…
— Это бывает, Сергей Сергеевич. Одиссея, который рвался домой, на свою Итаку, волшебная нимфа Калипсо задерживала целые семь лет. — А меня нимфа Огнежка держит всего два часа.
— Нимфа, уволю! — с грозной шутливостью произнес Ермаков.
Кроме того, Сергей Сергеевич, — перебил своего патрона Игорь. Надо было вас выручать… После такого рабочего рывка, вы же мукузани не ограничитесь. А я тут с «Москвиченком».
— Дорогой мой спаситель! — Ермаков не удержался от сарказма, — задержались вы совершенно напрасно. Акопян мой молочный брат. Он вот уже двадцать лет пьет только молоко. Козье, к тому же. А я бы вызвал свою машину…
Игорь Иванович ответил со стеснительной улыбкой.
— Простите, я совершено забыл, что вы, Сергей Сергеевич, давно живете в мире древнегреческой философии. От «Илиады» Гомера до Эсхила и Еврипида все сообщали нам о БОГАХ НА МАШИНАХ, и губивших и спасавших их героев. И это правда на все века. Кто ныне наши губители и спасатели? Бог на колесах Хрущев. Бог на колесах Ермаков.
— Иронизирует, злой мальчик, — сказал Ермаков Акопяну. — Не перед нимфой ли так разошелся? А где она, кстати? Куда вдруг исчезла? Легла спать?! Молодец! В девять утра как штык будет на работе.
Встряхнув уставшей головой, оживился неутомимый спорщик и иронист Ашот Акопян.
— Игорь Иванович, не сообщили ли вам Боги что-либо о колесах, на которых они прикатывали на свою тяжелую работу?.. Мне, как инженеру и бывшему кучеру лагерной водовозки на двух неравных колесах, это крайне интересно!.. Колеса, как выяснил, впервые появились на шумеровсклй пиктограмме 35 века до нашей эры. На ней была изображена повозка — сани на колесах, вырезанных из дерева целыми дисками. А ваши любимые Боги мчались спасать или убивать героев и на «радужных крыльях», и на «бессмертных конях» и даже на «крылатых змеях». О колесе ваши дорогие любимцы, похоже, еще и понятия не имели… Бесконечно отсталый древнегреческий мир!
Игорь засмеялся. — Господин Ашот, вам судьба писать книгу «Инженерия на Олимпе». Нами, филологами, оно будет увенчано, как золотое руно XX века… Кстати, бродячие певцы-аэды и рапсоды сообщали, что отсталые Боги не пренебрегали и «золотыми колесницами«…Титан Океан, скажем, являлся миру на крылатой колеснице… И это вовсе не «чистая мифология», господин инженер! Олимпийские игры возникли в Греции в первом веке до нашей эры. Первые игры состоялись в 776 году д.н. э. Среди различных состязаний представлен и «бег на колесницах»…
Следовательно, вполне правомерно то, что я посадил Богов на машины, в том числе, и колесные…
— Ашот, не спорь с профессором! Это племя не переубедишь!..
— Господин инженер, на сдавайтесь! — Игорь засмеялся — Еще шаг, и вы поверите, что о колесах греческие Боги знали всегда. До всех древних инженерий.
— А, так вы, дорогой подкидыш, тоже мифотворец?!
— Конечно, я ведь фольклорист!
Тут уж похохотали дружно.
… — Почему не испробовать Огнежкину затею? — сказал Ермакову Игорь Иванович, когда они вышли от Акопяна.
Ермаков молчал. Пока ждали вызванную Ермаковым машину, разговорились.
— Игорь, ты из Университета выпал, как из самолета. С парашютом выпал, спасибо Никите. Приземлился на нашу скрипучую телегу. А мерки у тебя остались самолетные, марсианские. Ты где живешь, летчик-молодчик? В стране жрать нечего. Протри глаза, романтик — хиромантик!
Откуда-то тянуло дымком. Невдалеке раскачивалось из стороны в сторону желтоватое пятно от фонаря. Словно бросили на землю что-то дорогое, нужное и шарили, шарили вокруг. Не будь пятна, может быть, ночь не показалась бы такой непроглядно черной.
Ермаков и Игорь Иванович двинулись к остановившейся неподалеку машине, выставив перед собой руки, ощупывая ногами, окаменелую глину. — Попробуем. А? — повторил Игорь Иванович. Ермаков не терпел, когда возвращались к тому, что он считал твердо решенным. Он рванулся вперед, из ночи донеслось:
Григорий Свирский восстанавливает истинную картину литературной жизни России послевоенных летНаписанная в жанре эссе, книга представляет собой не только литературный, но и жизненный срез целой эпохи.Читатель найдет здесь портреты писателей — птиц ловчих, убивавших, по наводке властей, писателей — птиц певчих. Портреты литераторов истерических юдофобов.Первое лондонское издание 1979 г., переведенное на главные европейские языки, стало настольной книгой во всех университетах Европы и Америки, интересующихся судьбой России.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.