Ленинград-28 - [11]
Вернулся назад. Полез во второй канал, но тот оказался точной копией первого. Юрий задумался. Возможно, голос что-то напутал. Вот и бомжа, получается, придушил ни за что ни про что. Ну и черт с ними обоими.
Панюшин выбрался из резервуара. Постоял немного, раздумывая.
Итак, имеем следующее — три резервуара. В крайних вода, в среднем — остывает труп бродяги. Голос утверждает, что в одном из них находится первая контрольная точка. Значит что?
Значит если голос не врет, точка действительно находится в среднем резервуаре, поскольку прятать что-либо в затопленных колодцах дело пропащее. Или просто неохота лезть в холодную воду?
Юрий вернулся к первому резервуару. Заглянул за решетку — внизу бурлило, словно там, на дне стоял огромный винт, который своими лопастями разгонял воду. Если что и прятать — только здесь. Ни одному безумцу не придет в голову, лезть туда. Правда решетка оказалась приваренной намертво — не пролезть. Панюшин покачал головой — нет, все-таки не здесь.
В последнем резервуаре вода стояла спокойно. Панюшин всмотрелся в свое отражение — крепкий жилистый мужик, лет пятидесяти, с коротко остриженной головой похожей на шар. В отличие от остальных резервуаров здесь решетки не было вовсе. На поверхности черной воды плавали листья. Хрен его знает…
Юрий взобрался на бортик, попробовал воду рукой. Ох, и холодная зараза, прямо как в озере. Ну что, дружище, делать будем?
Оглянувшись в последний раз, Панюшин решился. Быстро сбросил затертую джинсовую куртку. Снял штаны, и футболку, оставшись в одних плавках. Медленно вдохнул и выдохнул несколько раз, успокаивая дыхание. Присел на корточки, уперся руками в кирпич, и полез в воду.
Черт! Холодно же…
Панюшин погрузился по шею, привыкая. Вдохнул глубже и оттолкнулся руками от бортика. Фонарик пришлось оставить на поляне — «Коногонка» не смогла бы работать под водой, поэтому Панюшин опускался на дно, зажмурившись, не спеша, ощупывая осклизлые стены руками и ногами, стараясь не зацепиться о выступающие из стен штыри — крепления лестницы. Самой лестницы не оказалось в помине, поэтому спуск оказался дольше, чем вначале предполагал Юрий. Опустившись на дно резервуара, Панюшин принялся водить руками, ощупывая стены. Все правильно — вентили и фланцы. Найдя вход в первый канал, Юрий проплыл пару метров, и уткнулся во все тот же застывший бетон.
Вынырнув, Панюшин долго хватал воздух ртом. Сноровка уже не такая как раньше, и страшно подумать, что будет лет через пять…
Нырнув во второй раз, Юрий ввинтился во второй канал. Проплыл пару метров — железная труба канала заросла илом, но пока и не думала заканчиваться. Юрий заработал ногами. Он плыл вперед, даже не думая о том, что в случае чего не сможет вернуться. Ширина трубы позволяла двигаться вперед, развернуться же в ней было делом невозможным. В ушах зазвенело.
Он плыл вперед, проклиная все на свете. Руки скользили по илистой поверхности трубы, которой казалось, не будет ни конца, ни края. Метр, еще метр. Когда же закончится, эта чертова труба?
За мгновение до того, как Панюшин решил, что ему крышка, труба оборвалась. Панюшин открыл глаза, и увидел свет. Свет шел сверху. Панюшин осмотрелся — вокруг, насколько позволяла видеть мутная вода, тянулось дно озера, покрытое все тем же илом. Оттолкнувшись от него, Юрий взмыл вверх, и только вынырнув на поверхность, разрешил, наконец, самому себе сделать вдох.
Он выплыл на середине Михайлова озера. Труба, по всей видимости, была водозаборным каналом, и когда-то вода из этого резервуара после грубой очистки подавалась на насосную станцию, чтобы снабжать мастерские железнодорожного депо.
Панюшин лег на спину, отдыхая. Вода неприятно холодило тело, но Юрий не мог заставить себя пошевелиться.
Голос ошибся. Не было ничего здесь, и все старания оказались напрасными. Придется возвращаться в старухин дом, и ждать следующего сеанса связи. Быть может голос сумеет ответить на вопросы.
Глава 2
В начале была тьма. Много тьмы. И была она пустой и беспомощной. Маленький разум носился в ней бесплотной мыслью, теряясь в пустоте, трепеща от осознания собственного ничтожества.
И длилось это вечность. Одну стандартную, ничем не примечательную вечность.
Затем был свет. Много света — еще больше чем тьмы.
Свет бил в глаза, его было слишком много, и он казался ярче себя самого.
Он обтекал стены, многократно отражаясь от грязного кафеля, преломляясь в тонком стекле пробирок и колб. И даже облупленный никель медицинских зажимов поблескивал, словно признавая его светлое величие.
Из света раздавались голоса. Они лениво спорили, и смысл произносимых слов ускользал, растворяясь в ярких лучах, бьющих из лампы над головой.
— Операция не даст стопроцентную гарантию…
— Ну, так что теперь?
— Имейте в виду — я настаиваю на полной санации. Полной!
— Не будьте кровожадным доктор, ни к чему губить превосходный материал…
— Вы никогда не соглашались со мной. Когда я говорил, что все пойдет прахом, тогда…
— Полноте, профессор. Я сам не сторонник полумер, но в данном случае есть маленький шанс на возврат.
— Вы шутите?
— Вовсе нет. Перелом еще не означает потерю всего. Считайте это временным изменением курса. Более того, скажу по секрету, — есть мнение, что перелом это что-то вроде оздоровления.
Аннотация:Ты слышишь это каждую ночь, когда ложишься спать. Ты слышишь это каждую ночь, когда спишь. Ты слышишь это каждую ночь, когда вскакиваешь в своей постели, прижимая одеяло к груди, пытаясь хоть как-нибудь защитить себя от этого кошмара. Это ночной ветер поет призрачную колыбельную, и луна подпевает ему серебряным голосом. Это существа, замурованные в толстых стенах дома, пытаются разговаривать с тобой. Это неведомый бог, живущий в подвале, зовет каждую ночь к себе. Вскакиваешь с постели, и некоторое время смотришь в темноту, пытаясь судорожно глотнуть, пытаясь пустить воздух в легкие, ослабевшие от крика.
Что делать, если вся жизнь - Игра, а ты в ней - неигровой персонаж? Жизнь Кирилла пошла кувырком после жуткой бойни в торговом центре. Все его представления о реальности оказались не более чем иллюзией, а он был втянут в историю, которая грозит изменить весь мир. Выход из Игры не предусмотрен, ведь теперь он - Рыцарь Смерти!
В результате финальной стычки с Айсбергом герой был фактически уничтожен, однако, способности все еще позволяют цепляться за жизнь. Сотворив невозможное, он выводит свои способности за грань объяснимого, но лишь до момента, пока ему не открывается новая, до этого неведомая истина, способная перевернуть и переосмыслить всё, что было с ним на протяжении всей этой долгой истории. Приготовьтесь к шоку и читайте четвертую и заключительную часть литературного сериала «Субъект».
Маховику событий был дан старт, и интересы нескольких могущественных сил сойдутся в жаркой в битве на просторах криминального оплота Игнарсиса. Какие ужасные секреты скрывает станция во мраке собственных недр предстоит узнать новоявленному Омеге. Обложку на этот раз предложил автор.
Что делать если ты попал? Конечно следовать инструкциям! И пусть каждый день приносит всё новые чудовищные открытия и ужасающие разочарования, ты со всем справишься. Ведь инженер это значит легкость и широта мысли, непринужденность переключения от одной инженерной области в другую, и вообще от техники и электроники к биологии и зоологии. Тебе надо всего немного времени и никто и ничто не рискнёт встать у тебя на пути. Если только это время у тебя есть...
Судьба не очень ласково обошлась с Гримбертом, маркграфом Туринским. Он многое поставил на карту в хитрой политической игре - и почти всё потерял. В прошлом властитель человеческих судеб, самоуверенный интриган и тщеславный аристократ, он лишён всех своих титулов и ослеплён, в одночасье превратившись в слепого калеку, вынужденного жить подаянием. Но маркграфа Гримберта подданные не прозвали бы Пауком, если бы он так легко поддавался отчаянию. Он знает, где-то далеко в смертельно опасных Альбах находится то, что поможет ему поквитаться с врагами за все пережитые унижения и, кто знает, может, вернуться в привычное ему место на вершине пищевой цепочки.
Смерть – не всегда конец, а рай и ад – не единственные варианты существования в посмертии. Что делать человеку, попавшему в такой вот другой, неожиданный вариант, если тот его совсем не устраивает? Как действовать в непонятной ситуации, в которой почему-то никто не спешит объяснять, кто ты теперь вообще такой, где находишься, и как отсюда выбираться? А редкие встречи с твоим тюремщиком, который по какой-то причине называет себя наставником, только рождают новые вопросы.