Ленин и пустота - [8]
: Конечно, здесь есть элемент очень сильной предопределенности: конечно же, социализм в такой стране — это нонсенс, это было обречено с самого начала. Нет ни производительных сил, ни опоры никакой — нет социальных оснований.
Чернышев: Это правильно, но, с другой стороны, получается, что он закономерно должен был начаться именно в такой многоукладной стране, потому что здесь он имел хоть какие-то шансы на успешный старт, — только здесь можно было прорваться к власти, а там, где капитализм давно укоренился, все наглухо заблокировано.
Криворотов: Здесь есть элемент предопределенности, что ничего конструктивного здесь выйти просто не могло, и все абсолютно грамотные люди это понимали.
Расчет был как будто на какую-то игру. Все время принималась в расчет какая-то политическая игра. Мы как-то сделаем так, что стабилизируем среднее крестьянство, как Бухарин предполагал, еще чего-то сделаем… — а революция произошла фактически на пустом месте. 17 год — это вещь абсолютно закономерная, связанная с получением земли крестьянами, с эсеровским Декретом о земле. А дальше уже шла игра, причем игра совершенно жуткая.
Чернышев: Безвыигрышная, я бы сказал.
Криворотов: У большевиков никакой социальной опоры, ну никакой вообще. После этого начинается политическая игра, тактические «перескоки» с одного на другое. Внезапно декретируется военный коммунизм и ограбление крестьянства.
Крестьянство массами перебегает на ту сторону. Большевики при этом говорят: «Никуда не денетесь, придете к нам, мы подождем». Ждут. Идет гражданская война, пружина сжимается, сжимается, сжимается. Когда уже фактически победа белых армий становится более или менее вещью осязаемой, белые начинают ликвидировать Декрет о земле. Основная масса крестьян начинает перебегать к красным. Этим молотом прокатываются по белым. Крестьяне, получая Декрет о земле, получают одновременно с ним и военный коммунизм. Когда они начинают откатываться назад, к меньшевикам и эсерам, когда возникает демократическая контрреволюция, Кронштадт этот самый сакраментальный, бунты по всей стране, — им бросают в качестве кости НЭП…
Игра на качелях, когда реально никаких слоев, поддерживающих политику большевиков, просто нет. А кто есть? А есть люди обездоленные, готовые пойти за любой силой, которая даст им социальный статус, даст им место в обществе.
Бедняки в деревне, какой-то полупролетариат в городе, который является взрывчатой смесью. Он пойдет на разрушение ради того, чтобы приобрести какой-то социальный статус, кем-то стать, каким-то начальником. Такая начинается игра.
Потом, когда, наконец, возникает НЭП, возникает осознание у Ленина, что происходит. Это осознание идет, идет, идет, пока не приводит фактически к саморазрушению. В каком-то смысле он действительно католически-трагическая фигура. То есть сначала грех, а потом просто неотвратимость наказания за этот грех.
13. В эпицентре исторической дефлорации
Чернышев: Да и что за грех? Вроде же он ничего плохого не имел в виду. Если бы он просто рвался к власти, силам зла было бы все понятно: мировое господство? — какие вопросы, очень приятно слышать, все нормально. Но ведь речь-то шла об устроении рая на земле, царства справедливости… Получается то самое, о чем мы говорили вначале. Он оказывается частью той знаменитой силы, которая вечно хочет блага, но вечно совершает зло. Этот вопрос для нас страшно важен по той банальной причине, как я уже говорил, что этот вопрос, вообще-то, о нашей стране. Получается, во-первых, Всевышний предписал, разобравшись в материалистическом понимании истории, что прорыв должен будет осуществиться именно в этой многоукладной структуре, как поздний Маркс и предвидел, а во-вторых, у нас не было никаких шансов сделать это во благо, — просто делается прорыв, человечество насильно лишают невинности, и наша несчастная страна оказывается эпицентром этой исторической дефлорации… Потом мы долго бьем сами себя, сами себя едим, сами себя уничтожаем, а тем временем с той стороны возникает субъект исторического развития, начинается позитивное движение вперед, а наша роль — пострадать за человечество, рванув рубаху с кожей, костями, ребрами. В другом месте это произойти не могло, мы обязаны были начать, и мы начали, а дальше выяснилось, что опоры нет, сил нет, осталось только метаться туда-сюда, маховик покатился. Дальше отмобилизованные силы зла, не потрудившись выяснить, во имя каких именно благих целей их призвали под ружье, по дороге потеряв того, кто, собственно, мог им это все сообщить, прокатившись катком по нему самому, начали действовать, — и уже дальше благо существовало в очень странной форме «светлого будущего», для которого, чтобы оно наступило, надо было ломать все настоящее, истреблять врагов народа, сокрушать препятствия.
Криворотов: Вспомни тезис Кропоткина о революции как о том, что не приносит ничего хорошего стране, в которой это все происходит, но оказывает своим течением, своими уроками, действительно реальное воздействие на весь остальной мир. То же самое произошло и с Французской революцией, абсолютно то же самое.
Книга о собственности в России. Книга для тех, кто всерьез хочет понять, как собственность возникает или не возникает и почему не получается или получается осуществить справедливую капитализацию национального богатства. О том, чем отличается государство-фискал от государства-собственника, что такое собственность на власть, и как окончательно освободиться от крепостного права. Книга для тех, кто мыслит по-русски и думает о России. Автор постоянно задирает читателя, провоцируя его несогласие, но в любом случае заставляет такое несогласие обосновать и доказать.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мировой финансовый кризис набирает обороты, и его последствия уже налицо. Если Россия хочет не просто пережить крупное экономическое потрясение, но и выйти на новые рубежи, ей пора действовать. В посткризисном мире у России появляется реальный шанс стать мировым финансовым центром – цель, заявленная президентом Медведевым. Но что для этого нужно делать? Авторы книги предлагают свой уникальный опыт соединения некапитализированных ресурсов и инвестиций в работающей модели нового предпринимательства. Россия располагает всеми необходимыми информационными, научными, культурными предпосылками для нового проектирования будущего.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.
В книге рассматриваются жизненный путь и сочинения выдающегося английского материалиста XVII в. Томаса Гоббса.Автор знакомит с философской системой Гоббса и его социально-политическими взглядами, отмечает большой вклад мыслителя в критику религиозно-идеалистического мировоззрения.В приложении впервые на русском языке даются извлечения из произведения Гоббса «Бегемот».
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.