Лемур и его еноты - [3]

самабеглых колясок ЗиЛ Бычог!

А что руки у него из заднесы растут - так это для таго чтоп не выделятцо из массы

автомобилестроителей.

Поджидая "Ж", они пропустили уже два Грузовика Сметри, наконец прошол, скрипя уключинами и

третий,

последний на севондя.

– С этим Хороший человек - хлебнешь горя! – огорченно сделал устанвку "О".

– Ну, еслиб мне было лет так - сорок... Ну или хотя бы тридцатнек.

А то иму тренадцать, мне – аш восемнадцать, и потому он меня совсем не в каво не ставит.

– Сорок НЕ-НА-ДО! Тут столько не живут – решительно отказался Грегорий.

– Восемнадцать куда как лучше! Де мои семнацать лет? не в рифму просвестел он,

- Да вы зря не мандражыте. Ваш "Ж" приедет рано утром. Как два пальтца в цыркулярку - преедет...

Перрон опустел. Грегорий вынул потсегар. Серебряный - с дарцтвеной натпесью: Герою Волочаевки, от Толстоевского! Тут же к нему на подрессореной походке подошли два

молодцеватых

НПС - снорк с гулем в обнимку и, дожидаясь , вынули свои попиросы.

– Молодой человек, – раскирогазя Зипу и озаряя всполохами бензину лицо старшево, Грегорий пресек назревшый вапрос "слух тут это типа такое бля дело":

– Прежде чем тянуться ко мне с табачком-с, надо поздоровкаться, ибо я уже имел чесь с ваме

познакомиться

в Парадиз-Фоллс, где вы трудолюбиво пыфтя выламывали доску из нового забора. Вас зовут Майкл

из-Кваки.

Не так ли? И сотека у нас нету! И позвонить НЕДАМ!!

Мальчонка засопел, попятился, набычился, сошмыгнул чота в нос и абижено сплюнул в сторону: -

Хвфтьфу...

а Георгий потушил Зипу, взял "О" за лацкан и внушительно ступая, как ППС-ник повел к дому.

Когда они отошли на растояние выстрела из Железнодорожной вентофки, то второй, кажись всетаки

не снорк,

а абыкнавеный гуль - сунул замусоленную папиросу за остатки уха и небрежно процыдил:

– Эта есче чо за прапаганист высказалсябдля??? Здешний? Скакова сраену???

– Здешний-ага, – нехотя ответил из-Квакин. – Это Тимки Гарина дятька. Боксер... Тяж. Левша-а-а.

Тимку бы поймать надо - излупить по полной. Ато, панемаеш - подобрал себе компанию, и они, бочку катят,

гнут против нас дело.

Тут оба, всетаки снорка, заметили под фонарем в конце платформы седого почтенного

джентльмена,

который, крехтя и опираясь на палку, спускался задом вперет по лесенке.

Это был местный житель, доктор исторический наук Ф. Г. Джеферсонов. Фанат конституции и

прав человека

самово Сталена.

Они помчались за ним вдогонку, громко спрашивая и стуча каблуками, нет ли у того огоньку...

Но их вид и голоса никак не понравились этому джентльмену в кудрях седины вокрук розовой

плешки.

Это стало ясно даже из того что, обернувшись, он погрозил им суковатой палкой и степенно пошел

своей дорогой.

С бункера Седоревеча "Ж" не успел заcлать телеграмму генералу Задову, так-как на двери бункера

висело электроное обьявление бегущей строкой красными буквами и зеленой сиреной:

"Ушол на Базу за хабаром и проплатить в ноуте интернет-хостинг на трафик по фоллауту.

СедороввитчЪ"

№0003

С графских развалин вакзала "Ж" не успел послать с нарочным телеграмму дженерал-капралов

Задову и потому,

решил не беспокоить водилу пасленева этим вечером грузовека смерти, для чево кинул за борт в

пыль

предорожнова кувета сидор с хабаром, и пряма на ходу кувэркнулся следом за сидором

он принял решение разыскать главпочтампт Бесезды, и взорвать ево в месте с одтелом до

востребования.

Астатками динамита, аставшымися в целых после плановово схода с грузовика.

Проходя сквось старый парк, пиная па дороге агромные радиоактивные паганки и папутно взяф под

контроль

двухметровую бетонную статуй с веслом - он незаметно вышел на нерегулируемый перекресток двух

огороженных

менгровыми садами улиц, пустынный вид которых не двусмыслено указывал, что попал он ваще не

туда,

куда ему хателось с самово вчера.

Просканировав меснось внутреним взором он узрел маленькую проворную дефчонку, которая с

ругательствами,

волокла за щупальтца на бойню, матерого кравасоса.

– Эй-й-й, красаветца, скажи, дорогая, пожалуйста, – закричал ей "Ж", – как мне пройти отсюдова и

до почты?

Но, услыхав трубный голос, кравасос рванулся от неажыданаси, сделал финт ушами, вывернулся

и петляющим галопом понесся по парку, тока стало слышно - тыгыдымс-дымсдым...

А девчонка с матюками и причитаниями; - Ох, лядяшая скатинка, помчалась за им следом.

"Ж" огляделся: уже смеркалось, очень чевото хателось, ясна што не хлеба с маслом - а вокруг

никаво.

Он открыл калитку чьей-то серой двухэнтажной домины и по тропинке прошол к крыльцу.

– Скажите мне пжалуйста, – не открывая дверь, громко, но очень вежливо спросил "Ж":

– как бы мне пройтить отсюдова в почту? И это... У вас тама папить нету? Ато так кушать хочетцо, аш переночевать негде.

Тишина-а-а-а... не ответили. Он постоял, и даже подумал, потом открыл дверь и через коледор, в

катором

мождно было играть в лаун-тенесс прошол в комнаты.

Хозяев дома не было. Никаво. Тогда, смутившись, што с им иногда бывало "Ж" повернулся на

выход,

но нетут то было - из-под стола бесшумно выползла большая светло-серая морда Псины.

Она внимательно оглядела оторопевшего кантролеро, тихо зарычала, паказав агроменные зубищы, легла поперек пути у двери. За мордой, поттянулась и астальная Псина.