Лемур и его еноты - [22]

меньшева скрипу

и неажидано для всех, как Коперфильт исчес в образававшейся в заборе дырке.

Немнога прийдя в себя от потрясения за ним тесня друк дружку двинулись остальные.

На улице - у дырки на стрёме остался один – Олёшка Попанцон.

Из поросшей крапивным буреломом канавы по другой стороне улицы тихой сапой выглянуло сразу

пять любопыцтвующих

голов от туловищ Лемуровцев. Четыре из них сразу же попрятались в назад в организмы.

Пятая голова, с горном Коли Трубача – задержалась, но чей-то кулак хлопнул ее по тыкве, и голова - едва не падавившысь горном, тудже исчезла в грудной клетке.

Часовой Олёшка оглянулся, ему хотелось закурить, и малость ченеть выпить... так, для храбрости.

Но часовому, па уставу запрещаетцо в гарнезоне: естьпитькуритьспатьаправлять естественные

надобности

не только на пасту, но и где либо ещё...

Все было тихо, и он, сдвинув пальцем заслонку от противамоскитных жалюзей сунулся по пояс

головой в форточку

– послушать, что уже делается внутри охраняемово объекта. Это он патарапился...

От стены дома немедлено отделились вместе с штукатуркой трое. В следующее же мгновение

часовой почувствовал,

а вернее ощутил на себе - как какаято крепкая сила рванула его заноги - заруки.

И, не успев вякнуть "мама", он палетел дальше чем видел.

– Гойко?!!, – забормотал он, поднимая из поддыха летцо, – ты зачем здесь, ты ващще как...Аткуда?!

– Аттуда, – пербил Гойко. – Хайло прикрой! А то я не посмотрю, что ты за меня перет Фигурным

впрягался.

– Лады, – сразу согласился Алёшка, – я молчу как самый толстый партезан.

– И неожиданно для всех, даже для самаво себя - он, вставев пальтцы в рот, пронзительно свистанул

вовесь голос:

- Атас патцоны! Аблава!

Но тотчас же рот его был зажат широкой, как саперная лапатка, ладонью Гойко.

Чьи-то руки подхватили ево под закорки и не переставая пенать под бока поволокли кудато вночь...

Крик был услышан... Изквакин обернулся, однако свистки в ночи больше не повторялися.

Изквакин внимательно, как тать прислушывался по сторонам. Теперь ему показалось, что в углу чота

шевельнулась.

– Фигурный! – негромко окликнул Квакин. – Это ты там штоле, дурак, уже наши трофеи жрать

принялся?

– Мишка! Атас! – вдруг пискнул кто-то в портках... – Хозяева проснулись!

Аднако это были далеко не хозяева! И это было Гораздо хужее - понял Изквакин.

Позади поля действа, в самой гуще листвы - вспыхнуло не меньше десятка бейсбольных бит со

встроеными

электрическими фонарями. И, слепя в глаза, они стремительно надвивинулись и преперли

растерявшихся налетчиков.

– Бей, не сцы, не отступать и не сдавацо! За нами Бесезда – выхватывая из кармана предмет, чемто

очень

похожий на лазерный мечь мастера Йоды, захрепел от переполневшых ево чуств Изквакин. – Рви

битафанари с руками!

Это идет нанас - он... Лемурка!

– Там Лемурка, а здеся Сивка-бурка! – гаркнул, вырываясь из-за куста тчаю, Севухен.

И еще десяток йуных, но на всю голову пакрытых шрамами баталищь, лемуровцев рванулись

обходить с тылу

и с флангов - по коредору, через залу и какиета чуланы с чуланчиками окружыли топотом всю кухню

с холодильником и припасами.

– Бляяяяяяяяя! – заорал Квакин. – Да их тут не один... а многа!!! Выноси забор, потсоны!

Попавшая в засаду шайка в панике заметалась в поисках забора.

Толкаясь лбами, сшибаясь в полутьме интересами, крадуны выпападали на улицу во двор

и попадали прямо наруки ЛампоЛадыгина, Гойко Митича и кавото ещще - но их в темноте было не

отличить от

двух первых.

Луна са страху совсем зажмурилась и села за тучи.

Слышны были только голосовые сообщения, понятные и доходчивые:

– Пусти сцука!

– Оставь пяточку!

– Атлезь гнида! Не тронь!

– Всем полный стоп! Стоп, я сказал – СТОП!!!

- Кто сказал стоп?!!

- Он сказал стоп?

- Да, ОН сказал - СТОП!!!

- Он так СКАЗА-А-АЛ???

Вдрук ктото в темноте, перекрывая возникшую неразбериху - гаркнул голосом Лемура:

– Пленных не брать! - Тьфуты - НЕ БИТЬ! Вернее - бить, но не сильно. Кто тут Гойко?

– Я тут - Гойко! - атазвалця квадратный малец в разорваном на груди до брючнова ремня тельнеке

– Веди всех на место.

– А если кто не пойдет?

– Катите ногами... до самаго места.

– Атпустите, черти паганые! Я братану все раскжжу. Он у меня баксер.

Вам пистец через нокаут будет!!! – раздался чей-то голос.

– Кто там базлает? – гневно подскачил к вопрошавшему Лемур.

– Беспределить все вы мастера, а к ответу паттянули - сцыкотная шалупонь!

Гойко, отадавай команду на... двигай!

Пленников, кого подвели, кто сам пришол, а когото - и правда, пришлось катить ногами...

Кароче - согнали весь сброд к пустой трансфаматорной будке на краю площади.

Тут их одного за другим протолкнули внутрь за дверь.

– Михуила Изквакина ко мне, – попросил приказным тоном Лемур.

Подвели Изквакена.

– Напругу пустили? Все готово? Вольтаж с амперами в норме?– спросил Лемур.

– Все готово. Андрей в курсе, обещал пиковую нагрузку падать. И не снежать часа четыре...

Последнего пленника запехали в будку, задвинули засов и, на этот раз, не доверяя шанцевому

инструмену подперли танком.

– Пшолвпелотку, – резюмировал Лемур Изквакину. – Ты проста смешон. Ты никому не страшен и не

нужен.

Ожидая, что его будут бить ногами на отмаш и ничего не понимая, Изквакин стоял, опустив понурую