Лекции по истории фотографии - [55]

Художественные вкусы и представления Камерон типичны для викторианской эры. Персональный вариант high art photography для нее есть средство высокого эстетического самовыражения, а это последнее принимает форму слитых воедино христианства, культа искусства Возрождения, национальной истории (в интерпретации Шекспира и Теннисона) и мифологии, включающей в себя прежде всего эпос о короле Артуре.

Камерон, как и Рейлендер, выступает радикальным консерватором, разделяющим с последним почти религиозную веру в Старых Мастеров, в подражание которым оба они пытаются превратить свои фотографии в картины, самодостаточные в своей выразительности. Камерон фотографирует реальных людей как воплощение фигур и символов священной истории, «смертных, но при этом божественных». Она считает, что религиозное искусство способно возродиться в фотографии, если только та сможет коснуться верной струны. Таким образом, «прекрасное» (как его тогда понимали) и «фотографическое» для нее практически синонимичны. Поэтому неудивительно, что мужу Джулии принадлежит трактат о возвышенном и прекрасном; что один из пионеров фотографии, Джон Гершель, является другом семьи; и что среди ее учителей, кроме вышеупомянутых прерафаэлитов, – все тот же Рейлендер.

До того, как заняться фотографией, Камерон увлекалась изготовлением альбомов и подарочных книг для многочисленных друзей. Известно, в частности, что один из таких альбомов, в 1859-м преподнесенный ею маркизу Лансдоуну (Lansdown), содержит, главным образом, фотографии Рейлендера. А в год, когда у Камерон появляется камера, Рейлендер и сам посещает остров Уайт, чтобы, в частности, снимать Теннисона. В этот визит фотограф использует для своих жанровых сюжетов семью Камеронов и их слуг, и вполне возможно, что у него-то она и перенимает начальные навыки съемки.

В кругу знакомых Камерон на острове Уайт – также и Корнелиус Джейбз Хьюз (Cornelius Jabez Hughes, 1819–1884), фотограф и теоретик медиума, пишущий о художественной фотографии в выражениях, весьма подходящих для описания творчества Камерон: «Когда глубокие и искренние умы, ищущие выражения своим идеям о Морали и Религиозной Красоте, используют Высокое Искусство Фотографии, у нас есть повод гордииться нашим славным искусством и усилиями, способствующими его возвышению». (When deep and earnest minds, seeking to express their ideas of Moral and Religious Beauty, employ High Art Photography, then may we be proud of our glorious art, and of having aided in its elevation)

Наконец, следует сказать и о главном (помимо плотной обрезки фотографий вокруг фигур персонажей) формальном признаке фотографической манеры Камерон – ее мягкофокусности. Нерезкость дает постоянный повод для порицания Камерон со стороны людей из фотографического мира, которые считают ее съемку просто некачественной, непрофессиональной. Камерон и сама отказывается считать себя профессионалом, хотя по причине высоких издержек на фотографию и принимает плату за портреты, а также продает свои произведения через лондонских продавцов печатной продукции P & D Colnaghi and Co., Ltd.(1850–1940).

С технической точки зрения резкости в изображениях Камерон быть и не может, поскольку при обычной для нее долгой экспозиции модели так или иначе приходят в движение. Однако у данного технического параметра есть еще и важная эстетическая сторона. Камерон признается, что «фокусируясь и приближаясь к чему-либо, что, на мой взгляд, было красивым, я останавливалась, вместо того, чтобы наводить на резкость, на чем настаивают все другие фотографы». Мягкий фокус у нее имеет целью получение рейлендоровской «пластичности», которая призвана создать эффект выражения чувств, а не фактической описательности, отсылая тем самым к традиции живописи. А свои фотографии Камерон как раз и стилизует под живопись, убирая лишние зрительные мелочи и превращая снимаемых ею выдающихся современников в героев некоего пантеона, находящегося далеко за пределами прозаического мира.

Мягкофокусная фотография Камерон достаточно оригинальна для ее времени, когда альбумин дает небывалое до этого момента резкое изображение, которым все как раз и увлечены. В этом смысле Камерон, ориентирующаяся, скорее, на традицию калотипии, которая берет начало от Тэлбота с его «рембрандтовским» эффектом, чужда своим коллегам-современникам, зато оказывается предтечей арт-фотографов рубежа XIX–XX веков. В частности, продолжатель этой же традиции, пионер эстетической фотографии Эмерсон Питер (речь о нем впереди), утверждал, что Камерон – чуть ли не единственный из фотографов прошлого, с кем он может себя ассоциировать.

Не менее оригинальная фигура среди британских любителей – Кэрролл Льюис / Чарльз Лютвидж Доджсон (Lewis Carroll / Charles Lutwidge Dodgson, 1832–1898): писатель, математик, логик, англиканский священник. И фотограф. Старший сын в семье священника, он родился в Дэрсбери (Daresbury, графство Чешир). Его отец, Чарльз Доджсон, в юности проявлял блестящие способности к математике, однако вместо академической карьеры женился на своей кузине и сделался сельским пастором. Чарльз-младший уже в ранние годы демонстрирует развитый ум, при этом, как и другие дети в семье, страдает от заикания, что накладывает отпечаток на формирование его характера. В возрасте 12 лет родители посылают его в частную школу под Ричмондом, а в 1845-м – в школу