Лекции по искусству. Книга 5 - [21]

«Штуппахская Мадонна»

Какая замечательная, просто удивительная часть изумительного алтаря. Это шедевр, которым надо заканчивать. Фрау, которая ни к чему не была готова. А ребенок растет, она его из себя вынула, искупала, вот тут даже горшок детский — все атрибуты на месте. И она его поддерживает на руках. Она пальцами тонкими поддерживает и как она смотрит на него неотрывно, какие ее переполняют чувства, какое ликование идет. Ликование небес. Небеса-то как ликуют, просто свет открылся и там льется божественный свет: неестественный, необычный, литургический. И ангелы играют, но как они играют, выводя мелодию торжества. Какое у него личико. И тут какой-то элемент такой — готика на готике. И это все изображение чуда, изображение великого события. Чудо мира, света и цвета. Такого ликования души, что никакой музыкой не перебить. Как бы она не играла, как бы свет не сиял — невозможно выразить, потому что это запредельно. Потому что Грюневальд — основоположник особого стиля, основоположник мирового живописного немецкого экспрессионизма. И все, что идет вслед за этим словом имеет отношение к максимальной формулировке. Он был великим немцем, величайшим человеком своей эпохи и самым большим немцем из всех немцев. Он создал путь немецкой изобразительной культуры. До 15-го века она была Средневековой, но с особым привкусом: графическо-ювелирным. А здесь мастерство и гениальность.

Он умер в один год с Дюрером. И все написали: «Какая потеря! Каких людей потерял мир!». Очень много сохранилось документов. Это очень страшно, потому что таких мастеров больше нет.

Лекция 5

Я решила прочитать вам очень важную тему, которая займет три лекции. Думаю, что как и наши предыдущие разговоры, эта тема будет вам очень полезна для осмысления того, что вы будете видеть во всех музеях вне зависимости от того знаете ли вы материал или не знаете. Эта тема называется «Основы западного и восточного христианского искусства». Она раскроет основные повороты и положения западно-европейского, латинского, греко-византийского и православного искусства со всеми заходами и карманами. Конечно, для такой темы нужен хороший материал. Когда я училась ничего такого вообще не читали. Искусство древнерусское было очень слабым и пятикурсники-дипломники ездили собирать материал с их педагогами. Я училась на первом курсе и нам читал лекции Копицкий. И, когда очередные дипломники собрались в экспедицию в Путивль, я разнылась: «Пожалуйста, я буду тихая, никакая, исчезну. Ну, возьмите меня с собой. Мне так нужно древнерусское искусство». Группа дипломников поехала и прихватила меня в качестве хранительницы чемоданов. Вот приехали мы в этот городок, где, как оказалось, ничего не было. Наши педагоги не знали, что в этом городе никакого древнерусского искусства нет. Есть холм. И Копицкий говорит: «Наверное, все внутри холма. Надо делать раскопки». Еще в городке было несколько церквей и самая большая достопримечательность — солдатская часть. И дамы нашей экспедиции ходили с солдатами на танцы. В этом плане поездка удалась. Но то, что нам надо было, мы так и не нашли. Серебряный век закончился, а изучение искусства не началось. Это было советское искусство. Для нас западное искусство кончалось Рубенсом, а русское Репиным. Древнего искусства не было. Нам о нем читал гениальный человек Ильин. Что-то бормотал себе под нос и все.

А думать обо всем этом мы начали совсем недавно. Первый раз это удивительное событие состоялось 28 лет назад в Тбилиси, где тогда собрались великолепные специалисты во главе с Романом Якобсоном, который устроил там конгресс по семиотике искусства. Я уже тогда очень много этим занималась.

То, как сейчас описывается древнерусское искусство — это есть предмет не исследования, не анализа, не мышления, а лишь описание. А описание само по себе вещь поверхностная и ничего не дает. Должно быть какое-то мышление и исследование. И для того, чтоб все это прочитать вам за три занятия, я хочу сказать, что все-таки сегодня мы являемся не только духовными детьми Античности (я это говорила неоднократно), а античного мира. Мы без него ничто. Мы были бы четырехпалые, а не пятипалые. Наше наследие есть Античность. Это Греция и Рим, это понимание того, что есть человек. Это вопросы, которые человек ставил перед собой: кто ты есть? познай самого себя. Это и есть античная философия и культура в целом. Человек есть мир, Космос. Античность создала главное — она создала театр. Не искусство и философию, а театр. Эсхил родил театр и он был создателем театральной системы. Куда нам без античности! Греческая античность создает духовное наследие.

Рим же сделал нечто другое — он построил государство. Его современную интерпретацию. Он не занимался театром, потому что римляне только смотрели театр, в жизни вели себя театрально, но прежде всего они были людьми стадиона. Гении нации эллинов — это создание эллиинского массива, которым мы дышим до сих пор. Мы часть его. Римляне создали государство, они создали правовую культуру, республику, как она есть и сейчас с Сенатом, создали Империю, как когда-то она и была. Они создали современные формы жизни, а искусство обслуживало все это. Но учтите, Рим оболгали. Они не были бездельниками, лентяями, пьяницами и обжорами. Как бы смогла нация бездельников выстроить такую культуру и такую Империю? Причем, в одном Риме! Только в этом городе перепись общественных зданий была начата еще при Августе Октавиане — отце Нерон и велась на протяжении двухсот лет. Она была завершена в первом веке новой эры. И что вы думаете? В Риме по этой переписи было 865 общественных бань. Вдумайтесь в цифры. Я называю статистику. Есть такая наука. А что они делали в этих банях? Мылись? Нет, они мылись дома, потому что у них вода была проведена в дома. Поезжайте в Помпеи, у вас клозетов и сортиров сейчас таких нет, какие были у них! Только мечтать можно. Но, мылись они дома, а баня — это был образ жизни. Какой идиот будет ходить в баню на один день? Неделька! Мы приходим: с поварами, с манускриптами, с разговорами. Всем рекомендую Анатоль Франса «На белом камне». Он описывает римские бани. О банях писал Лукомский — почитайте — обрыдаетесь. Так и называется «Римские бани». Я не могу вам читать, я могу только посоветовать.