Лекарство для безнадежных - [10]

– Это Вадим. Телефон надо проверить.

Дима не любил пустых разговоров, а шариковая ручка всегда была при нем.

– Диктуй.

Вадим прочитал цифры с бумажки.

– О'кей, – сказал Дима. – Максимум минут десять.

Немченко в нетерпении потер руки. Все механизмы, которые он мог запустить, запущены. Через полчаса, максимум час, он наверняка поймет, будет ли иметь с Голосом дело. Ведь одно – внушить человеку, что он разговаривает с мертвецом, и совсем другое – этого мертвеца действительно оживить. Вадим вспомнил сцену в гостиной, и у него засосало под ложечкой. «Н-да, – подумал он. – Если это не был плод моего воображения, то открывающиеся перспективы даже представить страшно. Ха, мгновенная переброска людей на любые расстояния! Да я за такого парня глотку перегрызу! Осталось подождать полчаса. Ну, час. Обдумать все, взвесить. И только потом, поняв, нужен мне Голос или нет, заняться досье. Дронов все равно никуда не денется».

Максим Дронов

1.

У подъезда стояло несколько машин. Максим обогнул крайнюю и остановился, оглядываясь. Этот подъезд он видел раньше. Именно этот, не какой-то другой, с зеленой стальной дверью и кривой черной надписью у панели домофона: «Ванька – дурак!»

И тут случилось странное. На широких ступенях лестницы лежали две собаки – крупные рыжие шавки. Он сделал шаг к лестнице. Ближайшая глухо заворчала, поднимая голову. Максим остановился, совершенно не представляя, что надо делать. С собаками у него дружба не складывалась.

– Тихо, – произнес он, поднимая руку. – Мне просто надо пройти.

Собаки очень странно отреагировали на его жест. Та, рычавшая, внезапно отскочила в сторону, а вторая быстро отползла с прохода, выжидательно, даже как-то подобострастно на него уставившись. А он вдруг всем телом ощутил их внутреннее напряжение. И готовность. Готовность следовать за ним на край света.

Он вспомнил лес и свое пробуждение. Ненависть захлестнула его. Его и почему-то собак, преданно ловивших его взгляд. Неожиданно Максим почувствовал странное единение с этими бродячими тварями. Обычное отвращение и настороженность, которые он испытывал к собакам прежде, бесследно исчезли, и им на смену пришло новое, неведомое чувство. Как будто рядом с ним были какие-то близкие существа. Можно даже сказать – родные. Братья.

И внезапно все кончилось. Он вытянул ладонь вперед, и собаки с визгом исчезли в темноте. Ошеломленный, Максим поднес к лицу грязные руки. Повертел, изучая. Ничего особенного в них не было, если не считать черного сломанного ногтя на среднем пальце правой руки. Вот уж чего он никак не ожидал от себя, так это того, что сумеет справиться, отвязаться от бездомных собак. Иными словами – повелевать ими.

Максиму стало страшно. Он подбежал к домофону, набрал номер квартиры. Через несколько минут там подняли трубку.

– Да? – спросил сонный женский голос.

Он где-то слышал его. В прошлой жизни. Раньше этот голос был для него близким и родным. Мама? Нет, слишком молодой. Тогда кто же?! Черт возьми, куда он попал?!

– Это Максим, – рискнул он.

– Какой такой Максим?

– Максим Дронов.

Повисла тишина.

– Максим? – уже совсем другим, мягким тоном переспросила девушка. – Ты откуда?

– Мне очень нужна помощь.

– Прямо сейчас?!

– Да.

Холодный порыв ветра заставил его поежиться.

– Алло? – выдохнул он в переговорное устройство.

Вместо ответа домофон запищал. Максим поспешно потянул на себя тяжелую подъездную дверь.

– Второй этаж, если ты не забыл, – раздалось из динамика на прощание.

Бегом он поднялся по темной лестнице. «Второй этаж, – нетерпеливо повторял Максим. – Кто же это?» Он остановился на площадке, переводя дух. Лязгнула цепочка, щелкнул первый замок, второй. Максим ждал. Наконец дверь распахнулась, и на пороге, кутаясь в синий махровый халат, появилась очень красивая девушка с длинными светлыми волосами.

Он шагнул в круг света.

– Боже мой, Макс, – только и сказала она, отступая в коридор. – Боже мой! Что с тобой случилось?

А Максим уже знал, кто перед ним.

Это была девушка из его сна. Девушка, подарившая ему записную книжку (форзац, где зелеными чернилами написан телефон некоего Тараса Петровского). Та самая, что уже вышла замуж. У которой ребенок.

Алена.

2.

Максим сидел на кухне за круглым столом, помешивая ложкой ароматный горячий чай. Чашку ему выдали солидную – большую, сочного красного цвета и надписью: «Daddy» Наверное, как и махровый халат, который оказался ему явно не по размеру, чашка принадлежала Алениному мужу. «А, какая мне разница», – подумал Максим отстраненно. После ванной и ужина ему нестерпимо хотелось спать.

За спиной утробно гудела стиральная машина, изо всех сил пытаясь справиться с его одеждой, на холодильнике размеренно тикали часы, а сбоку, подперев руками подбородок, сидела Алена.

Все как в добрые старые времена. Вот только чужой халат не по размеру. И еще одно. Собаки у подъезда. Максима передернуло при этом воспоминании.

– Ты так и будешь молчать? – не выдержала наконец Алена.

– Я очень устал, – ответил Максим.

– Отлично! – всплеснула она руками. – Не виделись два года, он заявляется ранним утром, весь в кровище, и говорит, что очень устал! Ты что, Максим?