А потом начался настоящий дурдом. Мы все по очереди звонили знакомым и Катиным друзьям, искали её на улице. Мама подняла на ноги соседей, и они подключились к розыску. Но всё было безрезультатно. Поздней ночью наступил момент, когда наша бурная деятельность сменилась мрачным ожиданием плохих новостей. Мама плакала, папа молча ходил из угла в угол, на них обоих страшно было смотреть.
Я сидела на диване, заторможенная и заплаканная, полная ужасных предчувствий. Время шло, и, измученная ожиданием, не заметила, как заснула. А утром мама, разбудив, буквально выгнала меня на работу, пообещав, что сразу позвонит, как только появятся хоть какие-нибудь новости о Кате.
Я шла, понимая, что всё равно не смогу сейчас работать, но сидеть дома и ждать ― было ещё ужаснее. Не успела пройти и четверть пути, как мой мобильный зазвонил.
― Мама! Есть новости? Она вернулась?
В телефоне кто-то то ли кашлянул, то ли подавил смешок, и незнакомый голос сказал: «У аптеки есть скамейка, иди туда и жди. К тебе подойдут».
У меня замерло сердце. Я посмотрела на незнакомый номер. Ладони, казалось, превратились в ледышки, а ноги ― в неподъёмные камни. Но голос из телефона не дал мне возможности выбора, надо было идти. И я пошла, еле переставляя ноги. Скамейка была рядом, в десяти метрах от меня, но как же тяжело было их пройти! Я села, дрожа, вцепившись руками в край скамьи.
Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем рядом со мной сел мужчина.
― Не смотри на меня, только под ноги.
Я так и сделала, и без этих слов у меня не хватило бы смелости взглянуть этому типу в лицо. От него сильно пахло табаком; этот яркий аромат мне был знаком. Но вспомнить, где я его уже слышала так и не смогла.
― Слушай внимательно, Лёка, если хочешь увидеть свою сестру живой, найди Нию. Сможешь обменять её на сестру. И действуй быстрее, прояви смекалку. Раньше это у тебя всегда получалось. Если кому-нибудь проговоришься… Пеняй на себя, у тебя ведь кроме сестры ещё и родители есть. Поняла ― кивни.
Я послушно кивнула.
― Найди её, это твой единственный шанс.
Скрипнула скамейка. Он встал и пошёл прочь. Я быстро скосила глаза в его сторону, но успела рассмотреть только тёмную куртку с капюшоном, из-под которой торчал козырёк бейсболки. И всё. Человек сразу исчез за углом. Платье и ветровка прилипли к спине, а сегодня с утра было совсем не жарко. Только убедившись, что похититель Кати ушёл, смогла, наконец, задышать свободно и заплакать.
Это были слёзы не только страха или отчаяния, а ещё ― унижения, которому меня только что подвергли. И, конечно, ненависти к этому мерзавцу.
― Ненавижу, тварь! Не знаю, как, но ты ответишь за всех нас ― Катю, Нию, и меня…
И тут почти мгновенно пришло узнавание ― тот же запах табака, что и у типа возле нашего подъезда. Той ночью он ждал меня и Нию, а потом пошёл за ней. Но она всё-таки сбежала от него, конечно! Иначе он не заставил бы меня её искать, не похитил бы сестрёнку. Своё отчаяние я выместила на ни в чём не повинной скамейке — била по ней, пока рука не заболела. Ладно, оставлю угрызения совести на потом, надо найти Нию, но как? Вот вопрос…
Ответ нашёлся ― Свен. Он тоже всегда её находил, хоть и после меня, много раз предупреждая не играть в игры, смысл которых не понимаю. А ведь я его прогнала, да ещё обругала ни за что! Как же он мне сейчас нужен! Только вот захочет ли мне помочь? Придётся, ведь ему нужна Ния. Где ты, Свен? Ты же обещал меня найти…
Я достала платок и вытерла слёзы, что толку плакать? Пришло время «включить мозги». Вытирая нос, усмехнулась ― платочек-то Свена! Вот и повод его разыскать, вернуть «подарочек». Знать бы ещё, где искать… Может, пойти в переулок? Тут меня «осенило»: странные надписи на стене, их искал Свен. Не на граффити же он любовался. Там были сообщения на незнакомом языке, не ясно ― кому и от кого, да это и неважно, мне сейчас не до решения таинственных загадок.
Я быстро свернула в переулок. Как и предполагала ― там было пусто. Порылась в сумке, и среди кучи всякой всячины нашла губную помаду. Подумав секунду, написала на стене прямо над мусорными баками, там, где прошлый раз были таинственные «письмена»: «Найди меня, Свен, это срочно!»
Подписываться не стала, сам поймёт от кого. Я отошла на пару шагов назад, чтобы посмотреть со стороны на свою «работу», и почувствовала, как кто-то обнял меня за плечи. Вскрикнула и с силой ударила локтем назад, удачно попав в цель, поскольку стоявший сзади охнул.
― Лёка, глупая девчонка, больно же! Вот зачем, оказывается, звала меня. Решила «приёмчики» на мне потренировать…
Моё сердце радостно забилось. Я обернулась к согнувшемуся от боли Свену ― он массировал бок, по которому ему досталось. Сегодня он выглядел совсем иначе, во всяком случае, на бомжа не был похож: на нём была стильная кожаная куртка и джинсы. Видно, моя критика на него подействовала.
― Да, Свен, я тебя звала, но не для того, чтобы ты руки распускал и пугал меня! И без тебя уже запугали до икоты…
Свен разогнулся, и лицо его стало очень серьёзным.
― Тот тип в бейсболке, с которым ты недавно разговаривала?
Я кивнула и, сама не понимая, как это получилось, прижалась к его груди и заплакала. Он растерялся, но потом осторожно обнял меня и погладил по голове.
