Легионер. Век Траяна - [7]

И то: Данубий и граница Дакии рядом, строить даже крошечное поселение без стен было безумием.

— Никак новобранцы, — сказал один из караульных, синеглазый, с сожженной до кирпичного цвета когда-то белой кожей и с белокурыми вихрами, дерзко торчащими из-под шлема.

— Никак галл, — отозвался находчивый Кука.

— Я беленький, ты черный. Из Нумидии?

— Из Неаполя. Легионер, в отличие от тебя. Я беленький, ты — черненький. Что будет, если нас смешать?

— Но-но! — Блондин выставил вперед копье. — Я это не люблю.

— Оставь их в покое! — крикнул солдат с башни. — Пусть ребята повеселятся как следует, прежде чем отведают палки центуриона. Кстати, не вздумайте хвататься руками за палку — мигом останетесь без пальцев. Уж лучше по спине и заднице получить, что положено.

— Отбросы арены, — пробормотал Скирон, не придумав более остроумного ответа.

— Э, ладно! — хмыкнул Приск. — Парни наверняка гордятся отметинами на заднице, как другие — шрамами на груди.

— Да уж, лучше получить палкой по заднице, чем палку в задницу, — поддакнул Кука.

В ответ галл, покрасневший как вареный рак, выкрикнул что-то про затраханные задницы цыплят и добавил еще пару слов на своем языке, однако не слишком громко. Легионер, даже будущий, это — легионер, то есть римский гражданин. А солдат вспомогательных войск — это солдат вспомогательных войск, свободный, но до гражданства ему далеко. Вернее — долго. Двадцать пять лет службы.

* * *

Хохоча и гордые выигранной первой битвой, пусть даже эта битва словесная, «цыплята» миновали ворота и направились по мощенной известняковыми плитками улице канабы. Лагерь легиона и этот крошечный городок при нем — жалкие островки Pax Romana,[28] отражения далекой Италии, мутные, расплывчатые, как в плохо начищенном серебряном зеркале. Даже торговля здесь рассчитывала в основном на щедрость и кошельки легионеров: одни являлись в канабу приобрести новую флягу или кошель, другие — серебряную пластину в виде головы оленя или орла для украшения оружия, третьи — бронзовый кубок. Центурионы заказывали для себя самоварные сосуды[29] и жаровни, кровати для любовниц, люльки — для незаконных детей. А кожаные штаны или волчьи шкуры приобретали все — с наступлением холодов под одним шерстяным одеялом или плащом спать в бараках невозможно.

Все дома поселка были на одно лицо — с глухими стенами и крошечными окошечками под красной черепицей с клеймами Пятого Македонского, будто под длань легиона встали, под защиту грозного имени. И то правда: если лагеря отдельных когорт и слабые крепости вполне могли стать зимой добычей заречных волков, то лагерь Пятого Македонского и его канабу даки могли осадить, но вряд ли — разграбить.

— А мне здесь нравится! — опять выкрикнул Кука, явно не ожидавший увидеть подобие маленького городка подле легионного лагеря.

Время было не позднее — лавки открыты. Лавочники, завидев новые лица, наперебой стали зазывать мальчишек к себе — купить новую тунику, или подушку, или одеяло, матрас и прочие приятности для повседневной жизни, благо лагерь был постоянный и к особой строгости жизни не располагал.

— Доблестные воины! — надрывался торговец одеждой. — Сменная туника нужна непременно, иначе от пота ткань сгорит за три дня. Покупайте, у меня самая прочная шерсть во всей Мезии! Есть лен, за полцены отдам!

Парни лишь презрительно выпячивали губы — на новую тунику ни у кого не было денег.

— Еще зайдем! — пообещал Приск.

— Вы что, сдали деньги на хранение? — спросил торговец, и в его тоне явственно послышалось: «Вот простаки, не сумели зажать пару денариев!»

— Местная архитектура не особенно впечатляет, — громко сообщил Кука, игнорируя торговца. — Не иначе префект лагеря[30] проектировал эти шедевры.

Впрочем, один дом выделялся — украшенный по фасаду четырьмя колоннами, в два этажа, как и другие, но гораздо выше соседних. Наверняка внутри две столовые — для большого сборища и для узкого круга друзей, множество спален, просторный атрий,[31] непременно где-то в глубине — перистиль[32] и своя баня.

— Прям усадьба, — восхитился Кука.

— Это наш ликса Кандид построил, — сообщил подметавший улицу городской раб. — Сразу вижу, вы люди богатые, подарили бы старому Каабу четверть асса на баню.

— В канабе есть баня?

— Целых две. Одна маленькая и ужасно грязная, а другая с большим бассейном и мозаичными полами, но там надо платить целый асс, — сообщил раб.

Приск бросил ему медяк.

— Лучше скажи, есть ли в Эске какая-нибудь харчевня, кроме той, что у входа.

— Да полно. Первая, это та, что «У стены», вы, щедрые господа, мимо нее проходили.

— А другие?

— Есть еще «Полная чаша», но вам туда лучше не соваться. Она ветеранская. Там полным-полно отставников, из тех, кто не обзавелся семьей и не взял надела. Они с утра до ночи обретаются в этой таверне, глаза продрали и мигом туда — сидят до вечера с кувшином вина. Если случайно забредет новобранец, драке быть непременно… — Старый Кааб собирал сплетни не хуже мусора.

— Люблю драки! — Малыш выразительно повел плечами.

— А я нет, — буркнул Скирон. — С ветеранами лучше не связываться.

— Вино в тавернах — одни опивки, горячей жратвы ни за что не дождешься. А дерут-то, дерут… будто не баранины кусок заказал, а павлина! — Раб попался из говорливых.