— Я не сплю, это не сонный паралич и не электронный сон. Если это не контролируемое поле, живущее моими сомнениями и страхами, и не золотой рукав, тогда где же я, и я ли это вообще?
— Победитель исчезает первым, — услышала она обрывок кем-то брошенной фразы и последовавший за ним смех.
— Вообще-то я ни с кем соревноваться не собиралась, — ответила Софи, и тут же, из духа противоречия, сделала прямо противоположное тому, что рекомендовал ей Луи, а именно: совершенно расфокусировала внимание и отдалась во власть великолепного хаоса. Плыви по течению и не дергайся, раз уж попала. Завеса из плавающих тут и там проекций живых и мертвых, из пейзажей, букв, схем, обрывков историй и разговоров, исчезла. Из видимого остались лишь искрящиеся, золотые всполохи на просветлевшей синеве уходящего вдаль колодца — вихревого потока, внутри которого она очутилась.
Софи продолжала зависать, и пассивно наблюдала. Время в этом месте, как будто замедлилось. Состояние мгновенного ужаса сменилось приятной расслабленностью. Оно было хорошо знакомо ей по выступлениям на сцене. Образы расступились, как подданные при виде своей королевы, и впереди открылся хорошо освещенный коридор с бонусом в виде самой себя настоящей в его конце.
— Поздравляю, — услышала она тихий, певучий голос, изгнавший из нее остатки сомнений.
* * *
В полумраке мастерской Бена царила тишина. Хозяин дома по-прежнему сидел на полу, чуть в стороне от любовников. Лена — за шахматным столом, в наушниках, покачиваясь в такт музыке. Сам Луи лежал рядом, по-прежнему держа ее за руку.
* * *
Из возникшей ряби серого шума перед Софи возникла Уна. Девушка в белом стояла на высоте, на площадке самолетного трапа. Отороченные серебром, белые ступени выстреливали одна за другой в глубокой синеве. Храмовая лестница, почему-то пришло в голову Софи. Настолько ослепительной она была. Вслед за трапом нарисовался фрагмент фюзеляжа. Уна приветливо улыбнулась, помахала ей с высоты, и стала спускаться, шаг за шагом сокращая дистанцию между ними. За ее спиной в окне иллюминатора маячило лицо пожилого мужчины.
— Привет, — улыбнулась ей Уна, остановившись напротив нее, и протянула руку. Милое лицо с детскими чертами. Софи пожала ей руку.
— Уна. Живу в зоне ТА популяции Йота. Работаю компаньонкой пожилого мужчины.
— Софи. Джазовая певица. Зона S популяции Альфа.
— Твоя рука не проходит сквозь мою. Невероятно. Где мы? — спросила Уна.
— Это точно не электронный сон, Вероятно, мы вышли за пределы контроля, — ответила Софи. — Ты не носишь тракус? — поинтересовалась она.
— Я потеряла их в КА. Часы и своего парня.
— Своего парня, — растерянно повторила Софи.
Мимолетная мысль о Луи, и внимание рассеялось, а вместе с ним исчезла и новая знакомая, и трап с самолетом. Почти одновременно с этим, слева от нее, за границей вихревого потока, появилось двое мужчин, одетых в белые комбинезоны. Они что-то бурно обсуждали, и лица их выражали большую озабоченность. Один из них первым прервал беседу, и повернулся к ней. Он попытался приблизиться, но не смог. Между ним и Софи стоял невидимый барьер.
* * *
Софи застонала. Луи отпустил руку, открыл глаза и потряс ее за плечо. Голова Софи болталась из стороны в сторону, как у тряпичной куклы. Бен и Лена тут же поднялись с мест. Лена сняла наушники и положила их на шахматный стол.
— Лучше перенести ее в комнату, там теплее, — предложил Бен. Луи подхватил Софи на руки и пошел за Беном.
* * *
С Элом Альтерманом Софи разделяло не более метра. Приблизиться к ней он, как ни пытался, не мог. Невидимая пружина отбрасывала его от границы нового, свободного канала связи легиона, однако они с Софи могли видеть и слышать друг друга.
— Я — посланец богов, — представился он, не называя имени. Голос Эла звучал, как писк комара. Видимость то и дело нарушалась пробегающими между ними волнами помех. — Мое занятие — приводить мир к общему знаменателю, — усмехнулся он. — И ты мне в этом поможешь, Софи Ивер, ведь ты за этим сюда пришла? Водишь дружбу с Питером Уотерманом?
Софи почувствовала укол в сердце, но Вахана Раса взяла ее за руку, и боль отступила.
На лице Эла отразился испуг. Он зажмурил глаза и, прикрыв их рукой, попятился. Он видел то, чего не могла видеть сама Софи. Водительнице обвела ее ослепительной, золотой линией.
— Ничто не укроется от нас! Мы знаем, как тебя зовут! Ты — любовница Луи Жермена! — растягивал слова, как будто с трудом выдавливая их из себя, прогнусавил Эл.
Софи и ее сопровождающая набирали скорость, оставаясь неподвижными. Софи стала объемной и невесомой. И вот, пришел момент, когда она стала находиться везде одновременно.
Дыхание постепенно выровнялось и стало легким. Включилось новое осознание. Она ничего не возьмет ни от Луи, ни от кого бы то ни было еще, но только отдаст свою любовь. Именно так, но при этом она не донор, а зог! Она видела самую суть Луи, как хирург — внутренности пациента во время операции. Немного отстраненно, участливо и со знанием дела. Именно это он и пытался донести до нее, когда рассказывал о легионе. И у нее хватило мужества знать, о какой любви шла речь. Чувство это не имело ничего общего с желанием обладать.
