Legion Z - [17]

Пит отправил воображаемый мяч Хайме, и тот поймал его.

— ОЙ. Мировое правительство корректирует волновое поле, в котором мы все варимся, чтобы держать нас под контролем, — ответил Хайме, подбрасывая воображаемый мяч, — тогда как Вахана Раса использует синхронизацию для отлова своих, дабы дать нам возможность общаться не только в переходе, но и в обычном состоянии бодрствования, используя особую систему шифрования данных. Она, также, делает зикерзонд. Это довольно сложно, — заключил Хайме и бросил мяч обратно Питу.

— Ничего сложного, ОЙ, — поймал мяч Пит. — Это очень просто, и сейчас ты все поймешь. У музыки много общего с математикой, которую я так любил в школе. Пит улыбнулся и подмигнул гостю, затем повернулся к монитору, быстро нашел и увеличил фотографию квартиры Хайме, дав круговой обзор.

— Давай сравним наши с тобой квартиры. Пит развернул панораму обеих. — Что скажешь?

— Практически идентичны, это я заметил сразу, как только вошел сюда, — согласился Хайме. — У меня, правда, нет такого шатра и плаката, но даже если бы и были, в этом совпадении нет ничего необычного.

— Правильно, нет. Оба мы холостяки, работа занимает большую часть нашего времени, а быт волнует нас в последнюю очередь. Что касается твоего шатра, то ты его таскаешь за собой по всему миру, поскольку ты музыкант. Давай посмотрим на жилища других легионеров. Он развернул еще несколько панорам. Вслед за большой квартирой на экране появился небольшой частный дом. Затем каскадом вывалились снимки скромных и не слишком скромных домов зогов по всему миру. — И, наконец, взгляни на это. Пит свернул окна, и на экране появились ползущие строки цифр.

— Цепочка транзакций? — уточнил Хайме.

— Это круговая цепочка транзакций внутри легиона. Конечно, жилища могут отличаться, но легионеры ежемесячно тратят на себя практически одну сумму. Мы на удивление идентичны в запросах и тратах на собственные нужды.

— Хм. Что бы это значило? — удивился Хайме. — Эта небольшая квартирка и внушительных размеров дом, — указал он на фотографии. Каким образом? Налоги, обслуживание…

— У меня есть подноготная каждого. Вот, к примеру, этот большой дом на фото — временное жилье давших приют друзей, — пояснил Пит, развернув очередную картинку. Он открывал перед Хайме фотографии домов и квартир, рассказывая историю каждого легионера.

— Я проверяю ежедневно, по мере пополнения наших рядов. Одна и та же сумма, с небольшими погрешностями. Минимальные траты на себя. Минимальные запросы. Минимальные претензии друг к другу. Это не утопия, Мы меняемся изнутри. Пит отвернулся от монитора и несколько секунд всматривался в лицо Хайме, как будто раздумывая над чем-то важным, что хотел, но не решался сказать.

— Главное правило легиона — минимум ненужных мыслей и связей, — напомнил он. — Я не стреноженный, а ополовиненный, — неожиданно поделился он. — Точнее, был таким. Сознательно урезанным до минимума. Теперь я — ОЙ.

— Мой ум занимается импровизацией, используя по большей части снимки сцены и салона самолета, — сказал Хайме. — Все не так уж и кисло.

— Не кисло, — повторил Пит, и оба рассмеялись. — И да, я всегда носил темные очки с высокой степенью защиты. Не желал заносить в истинный мир память о фальшивом. Потом уже появился зикерзонд, и зрение мое изменилось.

— Мы, типа, обрели более продвинутые линзы, — согласился Хайме.

— Ага. Дополнительную примочку, воздействующую на зрительный центр коры головного мозга, — улыбнулся Пит. — У легиона дополнительно к фосфенам[28], являющимся продуктом нейросинхронизации, работает персональный декодер. Наши глаза фиксируют сетевые шифровки легиона, обрабатывают и передают их друг другу по кругу, тогда как сеть мирового правительства, сканирующая нас ежеминутно, не видит ничего.

— Они знают, где я, кто я, видят, как я сижу на толчке или разгуливаю голышом по квартире, сколько и на что денег трачу, с кем сплю, но при этом не могут влиять на меня, — понимающе кивнул Хайме. Пит покачал головой отрицательно и вслух подтвердил: «Не могут».

— Они знают о нас все, но… Вот, сейчас мы с тобой говорим, а поле выдает одни помехи. Мировое правительство Талатона задумало контролировать тех, кто контролирует себя сам. Мы сделали с собой то, что они хотели бы сделать с нами. То, что с нами произошло, случилось задолго до появления контролируемого поля. Когда нас наберется достаточное количество, чтобы открыть рукав между Талатоном и Землей, тракусы больше не понадобятся. А это произойдет очень и очень скоро. Кристалл — всего лишь усилитель, необходимый на первое время. Ты прекрасно справился и без него. Музыкант. Этим все сказано.

— Все, что мне надо знать — это график репетиций и гастролей, — дорисовал картину Хайме.

— Ты из музыкальной семьи? — поинтересовался Пит.

— Да, — ничуть не удивившись вопросу, охотно поделился Хайме. — Родители — тоже музыканты, Живут по ту сторону океана. Мы почти не видимся.

Пит понимающе кивнул.

— Ты встретишь их в золотом рукаве, — улыбнулся он.

— Не сомневаюсь, — согласился Хайме. — А ты?

— Не видел с окончания школы.

Хайме сразу же подумал о том, что декодер, позволяющий легионеру жить полной грудью, надо полагать, появился не на ровном месте.