Легион смертников - [117]
Катон кивнул Юнию:
— Отдай приказ.
Трибун замешкался.
— Командир, я…
— Отдай приказ!
Легионеры с буцинами услышали команду и не стали ждать, пока трибун передаст ее им. Они надули щеки, поднесли трубы к губам и затрубили. Над полем боя прозвучал троекратный рев буцин. Потом сигнал повторили, и, прежде чем умолк последний трубный звук, две колонны легионеров пошли в наступление, во фланги орды нубийцев по обе стороны прогнувшегося центра строя римлян. Кавалеристы тоже пошли в атаку, уступом, прикрывая фланги пехоты.
Сначала нубийцев не обеспокоили колонны легионеров, начавшие охват с флангов. Те, кто сражался в центре, все еще думали, что победа у них в руках, и бились как львы, пытаясь снова прорвать строй римлян. Катон увидел развевающееся в центре шелковое знамя и понял, что принц Талмис сам вышел вперед, чтобы вести воинов в бой и опрокинуть малочисленную армию, сдерживающую их.
Когорты на флангах двигались вперед, пока все центурии не выстроились в боевой порядок и не сомкнули строй с центром. Потом они остановились. Прозвучала команда, и когорты развернулись внутрь, во фланг огромной массе нубийских воинов. Прозвучала следующая команда, легионеры сомкнули щиты в одну непроницаемую стену и пошли в атаку, тесня врага, рубя и коля мечами всех, до кого могли дотянуться.
Легионеры закрывали ловушку, а кавалеристы-ауксиларии ринулись вперед, крича изо всех сил и надвигаясь на вражеских кавалеристов, построенных немного позади пехоты. Если у врага не сдадут нервы, то никакие крики и отвага не спасут ауксилариев от разгрома превосходящими силами противника. Катон рассчитывал, что эта жертва позволит выиграть время, за которое остальная нубийская армия будет разгромлена. Но увидел, что вражеские конники и арабы на верблюдах начинают покидать строй, сначала поодиночке, а потом и целыми отрядами, уходя на юг.
— Проклятье! — с горечью воскликнул Юний. — Что они делают? Трусливые псы!
Катон кивнул. Лишь немногие нубийцы остались на позиции, и кавалеристы-ауксиларии быстро порубили их. Внезапный успех лишил рассудка некоторых из кавалеристов, и они поскакали в погоню, прежде чем офицеры успели остановить их. Но большинство рысью вернулись обратно и построились у знамен, образовав линию вдоль тылов нубийской пехоты, все еще пытающейся задавить числом строй римлян.
Однако ход боя был переломлен. Нубийцы на флангах, столкнувшись с наступающими свежими силами легионеров, были безжалостно оттеснены внутрь и начали напирать на тех, кто оказался в центре нубийской армии. Бежать было некуда, да и двигаться тоже, и перепуганные враги оказались намертво зажаты между наступающими рядами римлян. Бой барабанов умолк, как и дикое улюлюканье и боевые кличи. Римляне врубились в толпу нубийцев, раздались крики паники и слепого ужаса тех, кого сдавили так, что они не могли даже пошевелиться и не видели, почему это случилось.
Страх и неуверенность быстро охватили и тех, кто все еще бился с легионерами Макрона. Они начали отступать, поглядывая через плечо и стараясь держаться вне досягаемости римских мечей и копий, а потом и вовсе развернулись и попытались пробиться сквозь возникшую толчею. Легионеры и ауксиларии приостановились, опустив руки от усталости и тяжело дыша.
— Чего вы ждете?! — заревел Макрон. — За ними! Убейте их!
Не дожидаясь своих солдат, он издал нечленораздельный рык и ринулся вперед, коля и рубя всех, кто попадался ему на пути. Остальные солдаты увидели, что победа близка, и ринулись следом, безжалостно кроша врагов. Песок под калигами легионеров потемнел от крови и так быстро усеялся телами, что римлянам приходилось наступать по трупам врагов. Горячий воздух наполнили завывание и крики отчаяния, издаваемые нубийцами; палящее солнце добавило мук тем, кто оказался зажат в ловушке. Катон видел, что знамя принца Талмиса все еще развевается над морем темнокожих воинов, и разглядел сверкающее на солнце кольцо шлемов. Телохранители принца пытались вывести хозяина из толчеи и спасти из начавшейся бойни.
— Надо предложить им условия, — сказал Юний, и Катон оглянулся. Увидел, что лицо трибуна исказилось от увиденного. — Командир, нам надо предложить им наши условия. Это… это бойня.
Катон мог понять, что чувствует трибун, но остановить начавшуюся резню было невозможно. Римлян все еще превосходили в численности. Если они прекратят свое кровавое дело, то потеряют преимущество и проиграют битву. Им оставалось лишь продолжать убивать. Он покачал головой.
— Это война, трибун. Вот оно, лицо битвы, и тебе надо привыкать смотреть ему в глаза.
Некоторые нубийцы пытались сдаваться, бросая оружие и выставляя вперед пустые руки, умоляя о пощаде на своем языке. Тщетно. Они умирали вместе с теми, кто продолжал сражаться, теснимые плотными рядами римлян, не в состоянии нормально взмахнуть оружием, не приспособленным для ближнего боя.
Это продолжалось больше часа, и строй римлян сомкнулся вокруг армии нубийцев. Кавалеристы-ауксиларии перекрыли пути отступления и добивали копьями тех, кто пытался прорваться. Иногда небольшим группам выживших удавалось пробиться через строй кавалеристов, но их не преследовали, и вскоре вся земля к югу от поля битвы оказалась покрыта теми, кто бежал, спасая свою жизнь. Приближался полдень, бойня стала вялой. Римляне просто устали убивать. Некоторые нубийцы воспользовались этим и пробились между солдатами, которые не стали их останавливать. Катон поехал вперед, и его коню приходилось аккуратно ступать по земле, чтобы не поскользнуться на трупах.
Рим, 61 год до нашей эры. Жизнь юного Марка Корнелия внезапно и круто меняется. Его отец, бывший центурион, убит, а сам Марк и его мать проданы в рабство. Судьба разлучает его с матерью, и Марк попадает в школу гладиаторов. Вот первый урок, который ему преподают: «Забудь о своей прежней жизни. Теперь твой дом здесь. Все, что тебе остается, — это учиться драться и выживать. Если ты преуспеешь в учебе, то будешь драться на арене и, быть может, умрешь как настоящий мужчина. Или же будешь вознагражден славой и богатством».
Рим, период ранней Империи. Префект преторианской гвардии Катон и его друг центурион Макрон вернулись с победой из Британии. Но невесело у них на душе – родив сына, скончалась прекрасная супруга префекта, которая, как теперь выясняется, изменяла мужу при жизни и наделала неподъемных для солдата долгов. Однако на этот раз Рим не узнает, каков Катон в гневе: его, не успевшего даже чуть-чуть отдохнуть, посылают в Испанию, подавлять восстание рабов. Может, хоть это отвлечет префекта от ярости и мрачных мыслей… Не тут-то было: испанскую экспедицию возглавил жестокий интриган сенатор Вителлий, и он явно не просто так собирает «под орлов» вдали от Рима всех своих главных врагов…
Саймон Скэрроу – лучший из лучших. Он – живой классик исторического экшена. Его серия «Орлы империи» давно стала культовой, а каждый роман из нее был мировым бестселлером. Залог успеха его книг – английская обстоятельность, достоверность и внимательность к деталям в сочетании с американским динамизмом и древнеримской жесткостью. Римская империя, 54 год. Префект Катон и центурион Макрон вернулись домой после удачной испанской кампании. Но Рим сильно изменился за время их отсутствия. Император Клавдий отравлен, и на трон взошел его приемный сын Нерон.
Для вольноотпущенника Квинта Лициния Катона, получившего римское гражданство из рук самого императора Клавдия, служба в армии — шанс занять достойное место в жизни. Однако для сослуживцев новобранец — «белая ворона», и выскочка из столицы вряд ли достоин служить под Серебряным орлом прославленного Второго легиона.В кровавых стычках с племенами германцев Катон завоевывает уважение товарищей. Но суровые испытания только начинаются. Легиону предстоит экспедиция на таинственный, окутанный туманами, загадочный и угрюмый остров Британия, варварские племена которого не сумел покорить даже Юлий Цезарь.
Богат и благословен оазис Сирийской пустыни — Пальмира, лежащая на перекрестье караванных путей. Но судьба царства, попавшего в поле притяжения двух могучих империй, незавидна: здесь зреет битва между Парфией и Римом. Похоже, престарелый правитель Вабат не в силах удержать бразды правления, и в Пальмире вспыхивает мятеж, раздуваемый соседями-парфянами. На кого положиться, если один сын у правителя оказывается предателем-мятежником, другой — ветреным гулякой, а третий и вовсе дурачок? Но до Рима уже долетел сигнал тревоги, и верные боевые товарищи центурионы Катон и Макрон повели своих солдат на подмогу запертому в цитадели Пальмиры гарнизону правителя… Успеют ли они вовремя?
Вот уже год как римские легионы под командованием Авла Плавта воюют в Британии. Приказ императора Клавдия однозначен: пленить вождя бриттов Каратака. Римляне уготовили для него хитроумную ловушку. Однако Каратак оказался еще хитрее. Теперь огромной орде туземцев противостоит лишь Третья когорта, в рядах которой воюет и центурион Катон – молодой, но многообещающий командир. Римляне выстояли в кровавой бане, но Каратаку удалось уйти. Приказ императора не выполнен… Третью когорту подвергают децимации – каждый десятый воин должен быть казнен.
О северных рубежах Империи говорят разное, но императорский сотник и его воины не боятся сказок. Им велено навести на Севере порядок, а заодно расширить имперские границы. Вот только местный барон отчего-то не спешит помогать, зато его красавица-жена, напротив, очень любезна. Жажда власти, интересы столицы и северных вождей, любовь и месть — всё свяжется в тугой узел, и никто не знает, на чьём горле он затянется.Метки: война, средневековье, вымышленная география, псевдоисторический сеттинг, драма.Примечания автора:Карта: https://vk.com/photo-165182648_456239382Можно читать как вторую часть «Лука для дочери маркграфа».
Москва, 1730 год. Иван по прозвищу Трисмегист, авантюрист и бывший арестант, привозит в старую столицу список с иконы черной богоматери. По легенде, икона умеет исполнять желания - по крайней мере, так прельстительно сулит Трисмегист троим своим высокопоставленным покровителям. Увы, не все знают, какой ценой исполняет желания черная богиня - польская ли Матка Бозка, или японская Черная Каннон, или же гаитянская Эрзули Дантор. Черная мама.
Похъёла — мифическая, расположенная за северным горизонтом, суровая страна в сказаниях угро-финских народов. Время действия повести — конец Ледникового периода. В результате таяния льдов открываются новые, пригодные для жизни, территории. Туда устремляются стада диких животных, а за ними и люди, для которых охота — главный способ добычи пищи. Племя Маакивак решает отправить трёх своих сыновей — трёх братьев — на разведку новых, пригодных для переселения, земель. Стараясь следовать за стадом мамонтов, которое, отпугивая хищников и всякую нечисть, является естественной защитой для людей, братья доходят почти до самого «края земли»…
Человек покорил водную стихию уже много тысячелетий назад. В легендах и сказаниях всех народов плавательные средства оставили свой «мокрый» след. Великий Гомер в «Илиаде» и «Одиссее» пишет о кораблях и мореплавателях. И это уже не речные лодки, а морские корабли! Древнегреческий герой Ясон отправляется за золотым руном на легендарном «Арго». В мрачном царстве Аида, на лодке обтянутой кожей, перевозит через ледяные воды Стикса души умерших старец Харон… В задачу этой увлекательной книги не входит изложение всей истории кораблестроения.
Слово «викинг» вероятнее всего произошло от древнескандинавского глагола «vikja», что означает «поворачивать», «покидать», «отклоняться». Таким образом, викинги – это люди, порвавшие с привычным жизненным укладом. Это изгои, покинувшие родину и отправившиеся в морской поход, чтобы добыть средства к существованию. История изгоев, покинувших родные фьорды, чтобы жечь, убивать, захватывать богатейшие города Европы полна жестокости, предательств, вероломных убийств, но есть в ней место и мрачному величию, отчаянному северному мужеству и любви.
Профессор истории Огаст Крей собрал и обобщил рассказы и свидетельства участников Первого крестового похода (1096–1099 гг.) от речи папы римского Урбана II на Клермонском соборе до взятия Иерусалима в единое увлекательное повествование. В книге представлены обширные фрагменты из «Деяний франков», «Иерусалимской истории» Фульхерия Шартрского, хроники Раймунда Ажильского, «Алексиады» Анны Комнин, посланий и писем времен похода. Все эти свидетельства, написанные служителями церкви, рыцарями-крестоносцами, владетельными князьями и герцогами, воссоздают дух эпохи и знакомят читателя с историей завоевания Иерусалима, обретения особо почитаемых реликвий, а также легендами и преданиями Святой земли.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.