Легенды о призраках - [44]
Габриэль засмеялся – это был густой, жирный звук, как будто он прополоскал горло. Зал взорвался крупными выигрышами. Богини, дающие и берущие назад по своему усмотрению, исчезли в его огромном, ненасытимом брюхе – больше они уже ничего не возьмут назад.
– Пожалуйста, – тихо сказала Рафу. Старики закричали от радости и, отталкивая друг друга, бросились к изумленному владельцу. Голос Рафу был едва слышен среди их криков, но Габриэль повернулся к ней – голодный, с алыми губами, измазанными тайной кровью. – Ты помнишь, – сказала Рафу, скользя по направлению к нему, – как Мило в возрасте шести лет сломала палец на ноге? Она пыталась догнать друзей, убегающих от нее в лесу позади ее дома. Он навсегда остался кривым, и в плохую погоду ты растирал его, чтобы он не болел. Ты помнишь, как сладко изгибалась ее талия? Ты помнишь вкус ее губ? Даже в дни болезни она пахла, как ребенок, – чистотой, невинностью, постоянством. Ты это помнишь?
– Нет, – проворчал Габриэль-греза.
– Ты помнишь, что у нее на пальцах левой руки были мозоли, хотя она давным-давно бросила играть на гитаре? Ты помнишь, как выглядели ее волосы, когда они спутывались и когда они были только что расчесаны? Ты помнишь, как скатывался ее живот к тайной ложбинке внизу, как выглядело ее родимое пятно? Ты помнишь форму ее ушей?
– Нет, – проворчал Габриэль-греза. – Я хочу тебя съесть. Тогда я все это вспомню.
– Зачем ты это делаешь?
Габриэль пожал плечами.
– А что еще делать во время визита в чужую страну? – Он повернулся, собираясь сожрать хромую, горбатую старуху с палкой. Ее тощие ладони были полны серебряных шариков патинко. Она выигрывала, конечно, она выигрывала. Его невидимые зубы разлетелись, коснувшись ее старой высохшей кожи. Не замечая ничего вокруг, она задумчиво улыбнулась.
– В каждом сне есть место, которое нельзя съесть, – сказал я, обращаясь к Рафу. Я чувствовал себя таким уставшим. Это первое, что узнает маленький баку. – Тебе не поздоровится, если ты вцепишься в него. Конечно, во сне это самая вкусная вещь, и нам приходится учиться обуздывать желание его поглодать. Во сне о Чистой Земле – сне, который днями и ночами снится Йокосуке, – в зале патинко сидит старуха, наша алмазная сердцевина – она неуязвима, потому что не знает, что она самая сладкая вещь в мире.
Сон о Габриэле разрушался, проливая на пол серебристую грезную жидкость, содрогаясь, извиваясь, умоляя о спасении. Мне было все равно.
Но Рафу протянула ему руки, – ах, я должен был это предвидеть – мы всегда рабы своей природы, даже в Раю Чистой Земли – особенно здесь, – и если я умею только есть, она умеет только прятать, скрывать существ от стыда. Ее руки раскрылись, прямоугольная створка за прямоугольной створкой, и она полностью загородила его, встала вокруг него, так что он не мог пошевелиться, заключила его в себя – золотая стена Рафу.
Габриэль-греза всхлипывал в ее объятиях. Поглощенные им вещи начали рваться на свободу: шляпы, пояса, плиты для варки риса, керосиновые лампы, уличные фонари, дорогие итальянские туфли, Торговцы Совершенной Уравновешенностью, аквариумы, Проститутки Чистого Разума, Мотоциклы Благочестивого Суждения. Семь Богинь Идеального Шанса. Он ослаб, потерял форму, а они вырвались из него – и прорвали тело Рафу, которое было не более чем шелком. Тонким-тонким шелком. Ее кожа повисла клочками, изорванная, и шелковые нити трепетали в струе иссякающей серебристой субстанции.
Это был просто сон. Иногда так говорят в конце сказок, в той земле, где родилась Мило. «А затем я проснулся – это был просто сон». Но здесь сказки не могут закончиться таким образом. Я не могу проснуться. Я не сплю.
Мило не может проснуться. Если бы она могла, то увидела бы свою комнату: низкий столик красного дерева, два окна, телевизор, шоколад, персик, рисовый шарик с лососем, ширма, принадлежавшая ее подруге Тиэко, разбитая, как будто в нее ударил артиллерийский снаряд, грудой лежащая на татами. Если бы она могла проснуться, то купила бы себе новую – они могут купить все что угодно новое, эти люди. Из всех нас только ты можешь проснуться, только тебе может стать легче. Ты можешь убедить себя, что мы на самом деле никогда не существовали, что Йокосука – всего лишь старый, серый военный город, что складные ширмы не умеют говорить и что их голос вовсе не похож на наматываемую на палец шелковую нить. Все это я оставлю нетронутым.
А теперь мне надо идти. Меня ждет моя кара.
И все же поедание снов – это жизненно важная для Рая Чистой Земли процедура ликвидации отходов. Я исполнил свой долг. Я проглотил остатки грезной рвотной массы, извергнувшейся из меня, а также остатки Мило, влажные от морской воды. Я все вычистил, понимаешь? Все стало абсолютно как раньше.
На пригородном поезде, отходящем в 6:17, Яцухаси рассказала мне анекдот о гейше, отказывавшейся носить парик. Анекдот был бессвязный и несмешной. Яцухаси-сан – идиотка. Квартира на Синей улице пуста, потому что она ушла. Естественно, там ее никогда и не было – я так и не привел ее на свой порог, не приготовил ей чай с той почтительностью, на которую я способен. Так и не показал ей медуз. Когда-то наши дома были соединены светящимся жгутом – ее дом, высокий и золотистый от татами, вниз по холму от станции Андзинсука, и мой, светлый, опрятный – сны такими не могут быть, – вычищенный до блеска мягким усердным рылом.
В новом мире, оставшемся после Великой войны, изменилось все. В тени огромного города Залем, висящего в небе, раскинулся мегаполис, где люди живут посреди тонн мусора, сброшенного сверху. Здесь процветает преступность, здесь люди борются за существование, а биология и техника слились воедино. Добро пожаловать в Айрон сити! Алита просыпается в мире, который не знает, не помнит, как появилась на свет, не помнит, кто ее создатели. Она – киборг, ее изувеченное тело нашел на свалке доктор Дайсон Идо. Он хочет защитить ее от прошлого, но с помощью своего нового друга Хьюго она пытается раскрыть тайну своего происхождения.
Когда ей было всего семь лет, Харлин Квинзель стала свидетелем того, как ее отца избили бандиты, а затем арестовала полиция. Той ночью она убежала в самое безопасное место, о котором только могла подумать: парк развлечений Кони-Айленд. Но там, преследуемые до «Дома Веселья» людьми, которые издевались над ее отцом, она познала невообразимые ужасы. Годы спустя Харлин оставила прошлое позади и использовала свой интеллект и амбиции, чтобы построить карьеру в психиатрии и забыть свое детство, проведенное в нищете.
Мы привыкли, что Хэллоуин – костюмированный праздник страшилок. Но его корни уходят в темную старину, полную мрачных ритуалов и поверий, к которым современность относится слишком легкомысленно. В канун праздника всех святых граница между миром живых и потусторонним становится тонкой, поэтому не стоит пренебрегать мерами предосторожности, особенно если слышите шаги за спиной – не оборачивайтесь. Жуткие истории в темноте у камина не всегда ужастики для малышей, но реальные истории о тех, кто не соблюдал правила.
Следователь Дора Константин, до сих пор переживающая разрыв с мужем, начинает расследование серии загадочных смертей. Расследование приводит ее в виртуальный мир игры «Ну-Йок Ситти после катастрофы», полный реальных опасностей. В загадочную интригу оказываются втянуты наркоторговцы, виртуальные проститутки и духи погрузившейся на дно древней Японии.
В один прекрасный день шалопай-студент Райан получает на свой мобильник звонок от совершенно незнакомой женщины по имени Джессика. Незнакомка утверждает, что ее похитили, но кто и зачем, а также где она сейчас находится, женщина не знает. А звонит Джессика по разбитому телефону, наудачу скрутив проводки руками, и если звонок прервется, то восстановить связь будет уже невозможно…Литературная версия знаменитого кинофильма.
Ежемесячный журнал «Сверхновая американская фантастика» — русское издание американского ежемесячника «Magazine of Fantazy and Science Fiction». Выходит с июля 1994 г.Номер 9 ЖЕНЩИНА В РЕКЕ ВРЕМЕНИ.
«В среду всегда была осень. Даже если во вторник была зима или весна, а в четверг — лето или весна. Осень. С моросью, вечной, как телевизионные помехи. С листопадом, когда падали с ветвей не листья и календарные листочки, а медные листы — сагаты, караталы, кимвалы, прочие тарелки, и звук их длился пусть едва слышно, но весь день, существуя как часть пения».
Это не добрые рождественские сказки, которые так хорошо читать детям на ночь.Это страшные истории о тьме, которая стоит за порогом и ждет, когда ты сделаешь один неверный шаг, о странных и жутких существах, которые бродят за окном и иногда заглядывают по твою душу.Нил Гейман и Эл Саррантонио собрали лучшие рассказы в жанре хоррор и саспенс, написанные признанными мастерами американской прозы (Чак Паланик, Майкл Муркок, Уолтер Мосли, Майкл Суэнвик…). Перед вами — коллекция умных, тонких, изысканно интеллектуальных, захватывающих и по-настоящему страшных историй: дверь, через которую Бездна всматривается в человека.
Когда Марго Делакруа умерла, едва достигнув сорока лет, она никак не ожидала, что Высшие силы пошлют ее обратно на грешную Землю, в прошлое, с тем, чтобы она послужила собственным ангелом-хранителем. Марго будет вынуждена вновь пережить свои самые большие ошибки и испытать самые горькие разочарования от момента рождения до безвременной кончины.Теперь она имеет право только «наблюдать, защищать, записывать, любить». Но она не должна вмешиваться в события. Однако, существуя рядом с дорогими ей людьми. Марго поймет, что в бедах, свалившихся на ее сына, виновата она сама, и поэтому, вопреки воле Высших сил, попытается спасти сына от трагической участи.Но последующие перемены повлекут за собой события, которые никто не в силах предсказать…«Дневник ангела-хранителя» — дебютный роман писательницы, ставший международным бестселлером и уже переведенный на 20 языков.Впервые на русском языке!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Питеру Синклеру двадцать девять лет. Когда умер его отец, подруга покинула его, он потерял работу и ему отказали в найме жилья, один из друзей его семьи предложил ему пожить в скромном, заброшенном, запущенном сельском домике на лоне природы, приведя этот домик в порядок. Он поселился в одной из комнат, которую назвал «Белой комнатой», чтобы там описать всю свою жизнь, однако то, что он нашел в этой Белой комнате, оказалось входом в другой мир – Архипелаг Мечты, существующий где-то по соседству с реальным миром.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Берег Охотского моря. Мрак, холод и сырость. Но какие это мелочи в сравнении с тем, что он – свободен! Особо опасный маньяк сумел сбежать во время перевозки на экспертизу. Он схоронился в жутком мертвом поселке на продуваемом всеми ветрами мысе. Какая-то убогая старуха, обитающая в трущобах вместе с сыном-инвалидом, спрятала его в погребе. Пусть теперь ищут! Черта с два найдут! Взамен старая карга попросила его отнести на старый маяк ржавую и помятую клетку для птиц. Странная просьба. И все здесь очень странное.
В книге собраны предания и поверья о призраках ночи — колдунах и ведьмах, оборотнях и вампирах, один вид которых вызывал неподдельный страх, леденивший даже мужественное сердце.
Двадцатые — пятидесятые годы в Америке стали временем расцвета популярных журналов «для чтения», которые помогли сформироваться бурно развивающимся жанрам фэнтези, фантастики и ужасов. В 1923 году вышел первый номер “Weird tales” (“Таинственные истории”), имевший для «страшного» направления американской литературы примерно такое же значение, как появившийся позже «Astounding science fiction» Кемпбелла — для научной фантастики. Любители готики, которую обозначали словом “macabre” (“мрачный, жуткий, ужасный”), получили возможность знакомиться с сочинениями авторов, вскоре ставших популярнее Мачена, Ходжсона, Дансени и других своих старших британских коллег.
Сережа был первым – погиб в автокатастрофе: груженый «КамАЗ» разорвал парня в клочья. Затем не стало Кирилла – он скончался на каталке в коридоре хирургического корпуса от приступа банального аппендицита. Следующим умер Дима. Безалаберный добродушный олух умирал долго, страшно: его пригвоздило металлической балкой к стене, и больше часа Димасик, как ласково называли его друзья, держал в руках собственные внутренности и все никак не мог поверить, что это конец… Список можно продолжать долго – Анечка пользовалась бешеной популярностью в городе.