Легенды народного сказителя - [41]

Лохматого пса Кеска уговаривать не пришлось. Повилял он своим хвостом, ушами поводил, сел поудобнее и начал рассказ.

Второй рассказ лохматого пса Кеска

И вот пустился я, лохматый пес Кеск, по следу тех купцов, которым удалось удрать на своих быстроногих арабских скакунах. Долго ли гнался за ними или нет, не помню, но знаю, что догнал их у самых дворцовых ворот Бинесуба в то время, когда они стучались. Спрятался я, лохматый пес Кеск, в цветнике, что у самых ворот, и думаю: как же мне незаметно проникнуть во дворец и прямо к самому Бинесуб-падишаху пройти. Чего доброго, увидят меня злодейка Аер и жестокий европеец Мавр, тут же убьют.

Много всякого передумал я, лохматый пес Кеск, в те долгие минуты, когда таился в цветнике, но ничего дельного так и не смог придумать. И тут вдруг перед купцами открылись дворцовые ворота, охраняемые вооруженной стражей. Купцы стали проходить во дворец, держа под уздцы коней. В это самое время я, лохматый пес Кеск, бесшумно спрятался за длинный халат одного купца и тоже прошел во дворец. Вскоре они поднялись по каменным ступеням в приемные покои самого Бинесуба. Проник туда же и я, лохматый пес Кеск.

«Да пусть продлятся дни твои, почтенный и радушный Бинесуб-падишах, – начали купцы, отбив поклоны. – На этот раз наш караван в одном лесу постигла беда... Всех, кроме нас пятерых, что стоят перед твоими очами, растерзала стая разъяренных волков. И все из-за одной златокудрой красавицы».

«Как это случилось?» – с любопытством спросил мой бывший хозяин.

И купцы начали рассказывать: «Когда мы, двенадцать купцов и тридцать погонщиков каравана, навьюченного шелками, проезжали лес, что лежит на пути к тебе, почтенный Бинесуб-падишах, то в этом лесу встретили девушку необыкновенной красоты. Лицо ее излучало свет подобно восходящему солнцу, а золотые кудри и вовсе слепили глаза глядящего на нее; стан же ее был гибок, словно виноградная лоза; глаза ясны, будто летнее небо; походка легка и стремительна, как дуновение ветра, а голос звучал как волшебная музыка флейты. Живет красавица в лесу и катается верхом на волке...»

Да, обо всем как есть рассказали купцы Бинесуб-падишаху. А когда кончили свой рассказ, Бинесуб-падишах спросил: «Значит, вы, дорогие гости, говорите, что эта красавица, как она сама вам сказала, законнорожденная дочь моя, а жена втайне от меня занимается прелюбодеянием с моим старшим стражником?»

Купцы низко склонились и в один голос ответили: «Да, почтенный Бинесуб-падишах, так рассказала нам эта златокудрая красавица, из-за которой наш караван, наши друзья и слуги погибли».

Бинесуб-падишах, глубоко вздохнув, снова спросил: «Значит, вы, дорогие гости мои, говорите, что эта красавица рассказала вам о том, что моя жена отнесла нашего младенца в лес и бросила там и что эту девочку подобрали лесные звери и вырастили?»

Купцы вновь поклонились и в один голос ответили: «Да-да, почтенный, Бог свидетель, мы говорим правду».

Бинесуб-падишах в гневе хлопнул в ладоши, требуя своих слуг. Вскоре в тронный зал вошли везири – советник правой руки и советник левой руки; тут же были и писари. Вошедшие низко поклонились своему правителю и сказали: «Что прикажешь, почтенный Бинесуб-падишах?»

Бинесуб-падишах кратко и с печалью поведал своим советникам о том, что рассказали ему купцы, и спросил: «Скажите мне, может ли быть так, что жена моя, которую я люблю, могла тайно обманывать меня с моим старшим стражником Мавром, а дочь, рожденную от меня, бросить в лесу на погибель?!»

Советники в один голос ответили: «Да, наш почтеннейший и уважаемый правитель, это, к сожалению, правда».

И тут у Бинесуб-падишаха дрогнули скулы, смуглое лицо его вмиг посерело, как зола, а крепкие широкие плечи опустились. Бинесуб-падишах, не глядя на присутствующих, дрогнувшим голосом сказал: «Отрубите немедля европейцу голову и принесите к моим ногам... И жене... тоже», – добавил он и тяжело вздохнул.

Советники хлопнули в ладоши, призывая палачей, и крикнули: «По приказу нашего правителя и воле Всевышнего старшему стражнику Мавру за связь с женой нашего правителя и неверной Аер отрубить головы и бросить к ногам Бинесуб-падишаха».

Вскоре у ног убитого горем и обманутого правителя лежала окровавленная голова жестокого и подлого европейца Мавра.

Бинесуб-падишах встал со своего трона и, подойдя ближе, плюнул в сторону отрубленной головы и во всеуслышание сказал: «Подлец, за хлеб мой и кров мой ты подлостью и ничтожеством благодарил меня все это время».

Бинесуб-падишах повернулся к слугам и спросил: «А где же голова блудницы?»

Слуги ответили: «Всюду искали жену вашу, нигде не нашли, почтеннейший».

А я, лохматый пес Кеск, в это самое время выскочил из укрытия и бросился на поиски злой и коварной Аер. Искать пришлось недолго. Коварная Аер пряталась в доме старой момой. И я, лохматый пес Кеск, пролез в подпол ее дома и стал слушать, о чем они говорят.

«О, кабы я знала, что она останется в живых и свалит на мою голову горе, я тогда сама бы своими руками задушила ее, – говорила знахарке Аер, шумно расхаживая по комнате. – Помоги мне убить виновницу моих бед», – просила она.